Звезда Парижа

— Наливайте нам коньяк, и побольше, мы очень устали, — выбрал Александр и, упав в кресло, затянутое парусиной, вытянул ноги.

Пан Тадеуш поставил перед ним бокал, до краев наполненный душистой красно-коричневой жидкостью, и по спине Александра прошел озноб сладостного предвкушения. Он взял бокал и сделал большой глоток. Коньяк был превосходным, огненная дорожка побежала по горлу графа и отдалась приятным теплом в желудке.

— Отлично, это — то, что нам нужно. Благодарю вас, пан Тадеуш. Мой друг, светлейший князь Черкасский, тоже по достоинству оценит именно такой объем этого прекрасного напитка.

Управляющий налил до краев второй бокал и передал его князю Алексею. Тот поблагодарил и одним глотком отпил половину. В комнату вошла молодая блондинка в черном платье и фартуке и, опустив глаза, что-то спросила у управляющего по-польски.

— Пани Ванда интересуется, где сервировать ужин, здесь или в столовой? — перевел управляющий слова девушки.

— В столовой. Нам нужно по комнате на пару дней и одну комнату для слуги князя, — попросил Александр, вспомнив о том, что он хозяин и обязан с комфортом устроить своих гостей.

Пан Тадеуш поклонился и вышел вместе с горничной, друзья остались одни. Черкасский сидел в кресле, закрыв глаза и потягивая коньяк из почти опустевшего бокала, а Александр встал и прошелся по комнате, которая теперь была ярко освещена. Он понял, что они находятся в большой гостиной, три высоких окна которой выходят на мощеный двор. Мебель была от него скрыта чехлами, но тяжелые бархатные темно-зеленые портьеры, два парных персидских ковра с тонким бежевым орнаментом на ярком зеленом фоне, обивка стен из плотного сине-зеленого шелка, расшитого крупными золотистыми цветами — все говорило о богатстве семьи и вкусах прошлого века. Большой портрет высокого красавца в напудренном белом парике, в шелковом зеленом камзоле с широкими обшлагами рукавов и в серебристом парчовом жилете, занимавший почти полностью стену над камином, завершал убранство этого богатого, но давно не обновлявшегося интерьера.

Вдруг странная мысль пришла в голову графа: ему показалось, что он смотрит на себя, наряженного в маскарадный костюм. Он тряхнул головой и, подойдя к портрету, высоко поднял канделябр, взятый с камина. Портрет заиграл яркими красками и Александру как будто подмигнули ярко-зеленые глаза его двойника.

— Боже мой, — громко воскликнул молодой человек, и князь, до этого молча сидевший с закрытыми глазами, встрепенулся и встал.

— Что случилось? — удивился он и непонимающе уставился на друга.

— Посмотри, мне чудится, или это — я? — граф высоко поднял канделябр, освещая портрет, и встал в ту же позу, что и человек на картине.

— Вот это да! — изумился Черкасский, — да разве такое сходство бывает?

— Значит, бывает, — признал Александр и в задумчивости поставил светильник на место, — дядя говорил мне, что я похож на деда Игнатия Понятовского, но чтобы до такой степени — я этого не ожидал.

Пан Тадеуш распахнул двери в противоположной стене комнаты, и они увидели ярко освещенную столовую, где мебель была уже освобождена от чехлов и мягко поблескивала натертыми воском боками, играла инкрустациями на дверцах шкафов и тонкими оттенками старой бронзы. На взгляд Александра, фарфоровый сервиз, стоящий на столе, явно был сделан в Германии, а столовое серебро с вензелями Понятовских, скорее всего, было французским.

— Прошу к столу, — пригласил пан Тадеуш и дал знак белокурой служанке.

Она принесла большой поднос и начала расставлять на столе блюдо с холодным мясом, домашние соленья, мягкий козий сыр и подогретый в печи белый хлеб.

— Сейчас на кухне жарят утку с картофелем, потом подадут чай и пирог, — доложил поляк и осведомился: — Вы желаете, чтобы вам прислуживали, или мне принести графины с коньяком сюда?

— Несите сюда, и никого не нужно. Мы солдаты и сами о себе позаботимся, — решил граф. Ему никого не хотелось видеть, а хотелось посидеть с другом за столом и немного расслабиться.

Управляющий отдал приказание по-польски, и молодая женщина вышла из комнаты, притворив за собой дверь. Пан Тадеуш вернулся, неся два больших квадратных графина с коньком.

— Еще что-нибудь угодно вашему сиятельству? — осведомился он, гладя на Александра.

— Да, расскажите мне, кто изображен на этих семейных портретах, — граф обвел взглядом стены столовой и указал в проем двери на большой портрет в гостиной.

— В гостиной висит большой портрет вашего деда, князя Игнатия Понятовского, он написан перед его свадьбой с вашей бабушкой графиней Авророй Скавронской. А это — портрет вашей матушки, княжны Марии, который ваш дед заказал к ее шестнадцатому дню рождения, — поверенный подошел к небольшому полотну в богатой резной раме, изображавшему полную жизни прелестную златокудрую девушку с блестящими зелеными глазами.

— А на этой миниатюре вашей матушке всего год, — пан Тадеуш указал на изящный медальон без крышки, закрепленный на красивой серебряной подставке, стоящей на камине. Рядом стояла другая миниатюра, немного больше размером.