Звезда пленительнаго

Информация по заведению "Чёрта Бариссона" вообще-то была "закрытой", и Станислав Густавович данные по торговой компании получал именно в качестве "примера для подражания", под видом "разведданных". И детально анализировать ему оставалось именно "подражательную" часть торгового комплекса — то есть те заведения, которые во все большем количестве появлялись уже в российских городах. Что было понятным: определенные детали финансовой деятельности американской компании наводили на очень ненужные мысли — в других головах ненужные, поскольку ученый народ страдал некоторым этих мыслей недержанием.

Но и отечественный рынок давал пищу для ума более чем обильную — так что перед Рождеством года тысяча девятьсот десятого мы встретились у меня в кабинете за обсуждением некоторых аспектов "торговой политики компании". Тем более что и делать мне было как раз особо нечего — я только что вернулся из дальнего путешествия. Пришлось срочно сплавать в Восточную Республику, и, к сожалению, как и "в прошлый раз", по причинам сугубо медицинским.

Вера Григорьевна Ваграсова еще в середине сентября, жутко стесняясь, довела до моего сведения, что "еще два-три выкидыша — и ваша супруга уже никогда родить не сможет". Нет, я замечал пару раз, что Васька как-то слишком сильно расклеивалась, но относил ее состояние на обычные женские недомогания — а оказалось, что все было гораздо хуже.

— Василисе Ивановне просто необходимо какое-то время на полное восстановление. Год, может быть даже лучше полтора года любая беременность ей категорически противопоказана — растолковывала мне добрая тетя-врач. — И я бы порекомендовала ей вообще уехать куда-нибудь за границу: на Капри, или в Ривьеру.

Да, лучшие места для отдыха в условиях войны на Средиземноморье. Я, конечно, понимал и Веру Григорьевну: наверняка она имела тайную надежду, что и ее я отправлю с женой в качестве "личного доктора". Отправлю, это верно — благодаря ей был на самом деле создан настоящий клинический институт (хотя и небольшой), в котором очень серьезно занимались и акушерством, и младенческими проблемами. Так что заслужила тетенька нормальный отдых в приятном климате — но не на войне же! Так что Васька "и сопровождающие лица" были погружены на пароход и отправлены в уже достраивающийся Сьюдад Электрико. Ну и я заодно туда прокатился.

А на обратном пути навестил Хуана в Венесуэле — с ним было о чем поговорить. Президентом он "в этот раз" стал на год пораньше, причем благодаря моей существенной помощи: я просто убрал прежнего президента, Кастро. Нет, убивать его никто не стал, просто "экс" был приглашен (за мой счет, естественно) в успевшую сильно прославиться клинику в Швейцарии в качестве "благодарности" за содействие в организации промышленного центра на Карони.

Что же до Гомеса, то он очень серьезно воспринял мои предупреждения об опасности "тесного сотрудничества" с американцами. Нет, враждовать с США венесуэльский президент не стал, напротив, он активно приглашал на работу разных специалистов. Вот только предложения в части "помощи в геологоразведке" он принимал с очень большой оглядкой — а "оглядывался" он на карту, которую я ему передал три года назад. Так что пока нефть в Венесуэле никто не искал…

Собственно, это и было основной причиной нашей встречи. Хуан, получая через мои компании весьма приличное количество разных ништяков и более чем приличное количество денег, все же недоумевал, почему "больше денег будет хуже", и пришлось ему пояснить, что если сейчас нефть начать качать, то денег сильно больше не будет. Точнее, будет, но очень недолго, а если заняться несколько иным бизнесом, то доходы даже превысят нефтяные. Убедить его получилось, но убеждения пришлось подкреплять инвестициями. Выгодными — но для того, чтобы что-нибудь ненужное продать…

Вот мы и засели с "главным экономистом" за планирование работ по "интенсификации удоев". Причем как "доить" — было понятно, нужно было решить где заняться "дойкой" чтобы максимизировать "удои" на каждый вложенный рубль.

— Если доверять их статистике, то наибольшей рентабельности мы добьемся на розничном рынке Германии — внушал мне Станислав Густавович. — Сколь ни странно, именно весьма низкие текущие розничные цены позволят очень быстро захватить рынок: рентабельность большинства торговых компаний столь невелика, что опускание цены на рынке всего процентов на семь уже приведет их к разорению. Вдобавок, колониальные товары там на рынках представлены не в изобилии, и выйдя с ними хотя бы в мебельный сектор мы будем получать прибыли более пятидесяти процентов с оборота.

— А пошлины?

— Не думаю, что правительство их поднимет, ведь формально компании будут германскими же и все это будет по бумагам выглядеть как колониальная экспансия именно Германии, что правительством наоборот крайне поддерживается.

— Ну хорошо… но, Станислав Густавович, представьте: началась война Германии с Россией — а это вполне возможно, и довольно скоро. Скажем, года через три — и тогда выходит, что мы финансировали вражескую торговую сеть?