Звезда Полынь

С четырех сторон на Янов напирали зомби — не зомбированные, а именно нежить, вроде тех, что мы с Индусом видели в Копачах, десятки, сотни полуразложившихся мертвецов в истлевших сталкеровских комбезах, армейских бронежилетах, бандитских кожаных плащах перли к вокзалу, на ходу паля из своего оружия. Похоже, все те, кто когда-то нашел в Зоне свою смерть, теперь восстали, собрались в окрестностях Янова, и атаковали Яновский вокзал. По фасаду вокзала густо и часто вспыхивали вспышки ответных выстрелов. Я был уверен, что те, кто отстреливался сквозь окна и двери вокзала, били точно, но эффект от их стрельбы был невелик — да, падали зомбаки под выстрелами, но большинство из них тут же поднимались и шли дальше, продолжая стрелять. В ночи полыхнуло несколько взрывов, разбрасывая во все стороны комья земли и клочья трупов, но это не могло остановить волну мертвецов, идущих к цели. У меня было сильнейшее желание взять автомат и начать стрелять в спины зомбакам, но я понимал, что это совершенно бесполезно — мертвых не убьешь. И еще, я испугался, что эта свора оживших покойников заметит нас. Одно дело наблюдать в каком-нибудь дешевом ужастике, как на персонажей фильма надвигается толпа загримированных под жмуров актеров, и совсем другое — в реальности столкнуться с ужасом, который и описать-то трудно. Индус тоже был испуган, я это чувствовал, хоть и не мог видеть лица бывшего милиционера.

Пальба между тем продолжалась. К трескотне стрелкового оружия добавились раскатистые выстрелы из гранатометов, и пару раз из дверей вокзала по нападающим ударили огнеметные струи, воспламеняя зомбаков, как свечи — похоже, что «Долг», что «Свобода» для отражения нападения открыли все свои арсеналы на Янове. Из здания начали непрерывно бить пулеметы, заглушая остальную стрельбу. Я не мог видеть происходящего во всех подробностях, но мне показалось, что первую волну зомбаков все же выкосили пулеметным огнем, и стрельба на несколько секунд даже вроде как стихла. Но потом выстрелы и взрывы донеслись с другой стороны вокзала, где атака нежити не захлебнулась. Крыша вокзала, иссеченная сотнями пуль, вспыхнула, к едкой пороховой и тротиловой вони примешался запах дыма и горелой кости. Я увидел, как от башни к вокзалу направилась огромная толпа кадавров — человек сто пятьдесят, выстроившихся клином, и двигавшихся совершенно синхронно, будто кто-то задавал им ритм движения. Они не стреляли, просто перли к вокзалу, пользуясь тем, что его защитники сейчас отвлечены нападением с противоположной стороны здания.

— Хана, Малой! — шепнул Индус чуть не плача. — Всех убьют, падлы.

— Постреляем?

— Нет! Засекут и в клочья разорвут. С нашим оружием не выстоим. Лежим тихо, пацан. Пробуем выжить.

Я был возмущен словами Индуса — мне вдруг показалось, что он струсил. Нелепая мысль, но она меня захватила. А еще мной овладела странная решимость помочь тем, кто сейчас погибал в Яновском вокзале в пламени и под пулями мертвецов. Особенно после того, что я увидел в следующую секунду.

Картина была жуткая: разгорающаяся крыша осветила поле боя, на котором валялись разбросанные в самых причудливых позах трупы. А еще из развороченных взрывом дверей вокзала выбегали сталкеры. На некоторых тлели и дымились комбинезоны, я слышал их кашель, мат, душераздирающие крики. И зомбаки начали стрелять. Пули рвали тела людей, и они падали тут же, у входа в вокзал. Не знаю, что на меня нашло, когда я это увидел — но я встал, сжимая в руках автомат.

— Лечь! — завопил Индус, вцепившись в меня и силясь уложить на землю, но я вырвался, вскинул автомат и…

И будто какая-то невидимая игла больно уколола меня в затылок и заставила обернуться.

Вдалеке, у ржавого брошенного на путях товарного вагона, стояла одинокая фигура. Совершенно черная, чернее темноты, которая ее окружала. Я и сам поразился, как мне удалось разглядеть ее. Это был, безусловно, человек, высокого роста и очень худой. Он стоял, сложив руки на груди, и никакого оружия у него точно не было, что для Зоны уже само по себе необычно. Лица я не мог видеть — под капюшоном человека была только тьма. Но это был не призрак, а реальный человек, в этом у меня не было никаких сомнений. А потом он поднял голову, и я встретился с ним взглядом.

— Ааааааааа! — заорал я и нажал на курок автомата. Магазин опустел мгновенно, а когда грохот выстрелов сменился мгновенной тишиной, в мое поле зрения вплыло перекошенное ужасом лицо Индуса.

— Идиот, мать твою ети! — заорал он. — Бежим!