Звезда спасения

— Я не хочу, чтобы ты уходил. Ты же знаешь. — Глаза Нейны щипало, веки наливались тяжестью, стоять было трудно. Больше всего хотелось оказаться в кровати, пореветь ещё в подушку и заснуть. А проснуться в другой версии своей жизни, где живы и мама, и Джеймс. И никакой трагедии не случилось. Но это было невозможно. — Если от моих слов что-то зависит, то останься.

Призрак покачал головой и грустно улыбнулся. Печаль окутала их обоих, и Нейна закрыла глаза, чтобы не расплакаться снова. Хотя ощущение того, что от разлуки больно не только ей, странным образом уменьшало тоску.

— Я дождусь тебя там. Обещаю. — Джеймс поднял глаза, указывая вверх — туда, где, по предположениям церковников, должна была находиться грань между миром живых и свободных духов. — Только и ты обещай, что будешь жить долго и счастливо.

— Так долго, как смогу. — Нейна кивнула, а через секунду добавила. — Давай, иди уже, пока никто из нас не передумал, или не явились представители надзора. — Она отошла на шаг и сразу почувствовала холод. Но и сама не могла сказать, дрожит от общей прохлады в зале или из-за образовавшейся на душе пустоты.

***

Нейна Аркур

Джеймс поднялся на бортик фонтана, чуть помедлил и спрыгнул вниз. Спящие стихии доставали ему до колен.

— Готов? — Нейна призвала силу, и на ладони зажглось белое пламя. В груди теснились и боль, и тоска, и уверенность в правильности происходящего.

— Я буду скучать, — произнесли они одновременно.

Фитили свечей самостоятельно расцвели огоньками. Нейна вдохнула побольше воздуха, зажмурилась, набираясь смелости. И произнесла имя, которое всё ещё плохо соотносила с личностью матери.

— Дух Мариссы Лекруа, явись! — Белое пламя перетекло в линии пентаграммы, и та засияла.

Фонтан взорвался. Вверх забили разноцветные струи, скрыв фигуру Джеймса. Брызги ударили в потолок, рассыпались там звёздной пылью, сложились в сияющие узоры, отразив две переплетённые пентаграммы. И с шумом опали. Остался лишь коридор света, соединяющий рисунки на полу и на потолке. В этом сиянии вдруг появилось тёмное пятно. Оно приблизилось и стало ясно, что это женщина.

— Мама, — прошептала Нейна.

— Марисса! — закричал Джеймс. И рванул вверх. Сила воздушной стихии стремительно поднимала его навстречу любимой.

Потолок словно растворился. Всё вокруг размылось, превратившись в бесконечное пространство. Пустоту, в которой навстречу друг другу двигались два силуэта. Приблизились. Взялись за руки. И замерли, не веря в то, что встретились. Над пентаграммой в разноцветных всполохах силы парили Марисса Лекруа и Джеймс Беннет. Наконец, нашедшие друг друга.

Это так напоминало обложку книги, написанной Джеймсом, что Нейна нервно хихикнула. И вытерла слёзы, выступившие на глазах.

— Нейна?

Она не поняла, услышала ли эти слова, или показалось. Подняла голову, встретилась взглядом с матерью. И утонула в бесконечной любви.

— Мама. — Слёзы снова потекли по щекам, но Нейна боялась даже моргнуть, чтобы не пропустить ни секунды. Знала, что сила в контуре заклинания вот-вот закончится, и души уйдут.

— Я люблю тебя, милая. Прости за всё, что тебе пришлось пережить из-за меня. Если бы я могла всё исправить…

— Я понимаю. — Нейна судорожно вздохнула. Внутри не было обиды, только печаль и принятие, что всё случилось именно так. И ничего не исправить. — Я бы сделала так же.

— Нейна, — грозно одёрнул её Джеймс. — Только попробуй…

— Я не буду. Точно не буду. — Она даже взмахнула руками. В этот момент мигнули линии пентаграммы, одна за другой погасли свечи, плеснули вверх стихии, закрыв отца и мать. И души исчезли во вспышке.

— Мы дождёмся тебя. — То ли были эти слова, то ли показалось.

***

Нейна Аркур

Нейна не знала, сколько так простояла и сколько слёз пролила. И наверное, простояла бы её столько же, но сзади окликнула Шелли.

— Ты как? Не хотела мешать вам прощаться. — Она тихо подошла и встала справа.

Нейна шмыгнула носом. Вытерла лицо. Фонтан давно опал, а копия пентаграммы на потолке осыпалась белыми звёздами. Они падали и падали, линии становились всё тоньше, а помещение всё темнее. Наконец, свет погас. Лишь едва заметно мерцали стихии в бассейне. Нейна продолжала смотреть.

Шелли начала молча собирать свечи и камни. Линии пентаграммы и травы выгорели под действием заклинания. Никаких следов проведения ритуала не осталось. Ни этого, ни того, который восемнадцать лет назад проводила в библиотеке мать. И Джеймса больше не было. Зато была уверенность, что родители, наконец, нашли друг друга. От этого было и больно, и хорошо.

— А ты как? — Нейна повернулась к подруге, но та не оглянулась, делая вид, что занята.

— Я рада, что Джеймс нашёл свою любовь. Он это заслужил. — Судя по всему, Шелли было плохо. Но настолько же ясно было и то, что она не хотела сочувствия, поэтому быстро сменила тему. — Пора идти. Завтра надо собрать вещи и покинуть академию. Мы больше не маги, так что делать нам тут нечего. Привет, унылая светская жизнь. — Шелли вздохнула.