Звезда творения

— Послушай… а твоя подмога, из Ордена… она большая будет?

Тут я спохватилась, что мой вопрос может быть понят превратно.

— Я имела в виду… не знаю, в курсе ли ты… в общем, я не знаю, что делать. Я пришла за советом и за помощью. Пожалуйста, выслушай меня…

— Говори, — отрывисто сказал он. Все время нашего разговора Виктор не отрывал взгляда от лица жены, словно сам сопротивлялся неизбежному ходу иглы к сердцу через ткани и сосуды. А может, так оно и было?

Я набрала побольше воздуха и приступила к рассказу. Не очень последовательно и не слишком связно, но я упомянула обо всем: и о Вилоре с его армией, и о предательстве Майка, и о завтрашнем обряде в лабиринте, и о Рейнгарде, и об украденных полотнах. Последнее его очень заинтересовало, но рыцарь предпочел не перебивать. Когда я наконец закончила, он погрузился в долгое молчание. Лицо его было сосредоточенно, на лбу залегли складки. Казалось, Виктор обдумывает какое-то нелегкое решение.

— Я предполагал, что дело в этом городе нечисто, — наконец произнес он, — но не думал, что настолько… и что события станут развиваться так быстро. Я верю тебе, Галя, я чувствую, когда люди говорят правду. Потом ты расскажешь мне об этом Рейнгарде все: где он засел, как выглядит, о чем говорит. Потом, когда… когда я буду свободнее. Но я не знаю, чем сейчас тебе помочь. Если я оставлю Маргарет хоть на полчаса, игла убьет ее. Схарматы очень хорошо связали мне руки…

— Так что мне делать?!

Он покачал головой.

— Я не знаю… Единственное, чем я могу помочь, — это попытаться вызвать Дикую Охоту.

— Дикую… что?!

Конечно, я знала этот миф. Миф о том, что в осенние ненастные ночи кавалькада призраков под предводительством Короля или Королевы, в сопровождении черных, как ночь, псов, несется над землей, и горе тому, кто встанет у них на пути. Если не успеешь спрятаться — они украдут тебя, если заговоришь — убьют. Почти общеевропейский миф, очень распространенный, зародившийся то ли в раннем Средневековье, то ли гораздо раньше, еще в эпоху язычества.

Но Виктор снова покачал головой.

— Это не та Дикая Охота, о которой пишут в учебниках по сравнительной мифологии. Нет, это ее реальный… не прототип, а скорее аналог. Да. Это действительно кавалькада всадников, и во главе их бог Один… точнее, Хрофт, на восьминогом своем жеребце. Но их цель — не души некрещеных детей или грешников. Они приходят на зов тех, кто служит Новым Богам и просит помощи. Например, против порождений Хаоса… Я знаю, мы с Маргарет сами вызывали Дикую Охоту сюда, года два назад… здесь была большая база схарматов, и мы тогда думали, что совсем покончили с ними…

— Погоди-погоди… А эта Дикая Охота, она что делает? Конкретно что?

Он слабо улыбнулся.

— Они разрывают ткань реальности Черным мечом Хрофта, преследуют врага и убивают его. Мы призвали их, и они уничтожили Торнбьорна, одного из старых прислужников Хаоса.

— Вот так просто?! Вы позвали, они пришли, нанизали этого вашего Трон… Торн… ну, неважно… на меч — и никаких проблем?..

— Ну не так уж просто… разрыв реальности — не шутка вообще-то, каждый день ее не порвешь, Вселенная не выдержит.

— И все равно, — я прошла в угол комнаты, потом вернулась к проему. Что-то было неправильное во всем этом! — А этот Хрофт, он кто? Один? Тот самый, из скандинавского фольклора?

— Ну… не совсем. Но он действительно бог. Очень старый.

— Занятно. Ты что, видел настоящего бога? Обалдеть. И он мечом размахивал? С ума сойти… — я хихикнула. Кажется, все пережитые потрясения не слишком хорошо отразились на моей психике. Почему-то очень хотелось смеяться. Хохотать до колик, а потом разрыдаться и уснуть. Вот прямо здесь.

— Не вижу ничего смешного. — Виктор вновь отвернулся к Маргарет. — Это правда. Боги есть на самом деле, это надмировые сущности…

— Надмировые сущности, елки-палки… — я не выдержала. Сползла на пол и затряслась в беззвучном хохоте. Смеяться в голос рядом с Маргарет я не могла, но не могла и сдержаться. — Надмировые… ох… увольте меня от мировых, подмировых, надмировых и прочих, пожалуйста… хватит уже… Хаос, порядок, обряды, амулеты… достали!..

Ну вот, истерика как она есть… Слезы брызнули из глаз. Мне было очень стыдно и очень обидно. Господи, да когда это кончится?.. Когда я снова смогу жить нормальной жизнью, как раньше? Когда я высплюсь и поем, наконец? Когда смогу забыть все эти тайны, войны, всю эту магию?..

Виктор вздохнул, подошел, присел рядом со мной и обнял. Прижал к себе. Он был теплый, надежный, какой-то свой… Конечно, на самом деле он был не мой, и вообще чужой человек, и едва ли не враг, но… Как бы мне хотелось, чтобы между нами хоть что-то было возможно! Хоть какая-то искра, хоть какое-то тепло… Но я понимала, что ни малейшего шанса нет. Даже если Маргарет не выживет — все равно ни малейшего, потому что он рыцарь, а я нет. Слишком мы разные. Я уткнулась мокрым лицом ему в плечо. Вот так бы и сидеть целую вечность…

— Ну-ну, все уже, все… — Он похлопал меня по спине и аккуратно отстранил. Поднялся, вернулся к постели Маргарет. Вот и посидели…

Я смахнула со щек слезы.