Звезда творения

Мне постоянно приходится напоминать себе, как велика вселенная. Бессчетные годы, проведенные в заточении, одиночество и тоска сводят меня с ума. Люди, которые приходят сюда и приносят надежду на освобождение, — слишком ненадежный якорь в темном море безумия. Они слабы и глупы, они знают лишь один-единственный мир, тогда как миров в Упорядоченном мириады. Они даже с магией не знакомы… Каждый день я заставляю себя мысленно возвращаться туда, где не был уже многие столетия. Убеждать себя, что место, единственно мне родное, — существует. Что хрустальные сферы миров все так же бродят в безбрежном океане Междумирья, что в складках Межреальности по-прежнему прячутся чудовища, а по туманным тропам путешествуют маги и сущности, которым до сих пор нет названия. Я вспоминаю, как кружится голова, когда входишь в новый мир, как сладок его ветер, как изменчиво небо. Как манят и пугают загадочные бездны закрытых миров… Я воскрешаю в памяти красные стены замка Брандей, когда он в своем блеске возвышался над бурным морем Упорядоченного и стаи радужных цикад носились над его черепичными крышами. Вспоминаю лица друзей и врагов. Прекрасный в своем безумии Хаос, который мне посчастливилось увидеть. Я все еще помню, как пьянит Сила, текущая сквозь тело. Как легко плетутся заклятия, когда Хаос рядом, как падают враги…

Иногда это невыносимо, но я заставляю себя жить. Каждый день… Хотя уже сколько столетий я не видел дневного света!

Будь проклят этот мир… Только память не дает мне сойти с ума. Только память, жажда мести и воля. Те, по чьей вине я заточен в своей мертвящей темнице, — о, как пожалеют они, когда я вырвусь на свободу! А я вырвусь. Мысль о том, что это время близко, наполняет меня силой и желанием жить.

Память — вот мое спасение и мое проклятие. Каждый миг я цепляюсь за нее, и она безжалостно возвращает меня в то время, когда я был свободен, когда я ошибался и думал, что могу себе это позволить. Увы, расплата оказалась слишком жестокой, и не только для меня. Мои соратники, бывшие рядом в момент катастрофы, — они заплатили за наши ошибки ту же страшную цену. Я вспоминаю их тоже. Иногда мне кажется, что я ощущаю их — слабо, на грани чувствительности. Жестокий и насмешливый Схарм… огненная Кали… прекрасная Лероннэ… Киршстиф, Юргнорд, Дарнар и другие… даже трус Зафир… Где они все? Сумел ли кто-то из них выбраться? Я уверен, что нет, иначе помощь уже пришла бы. Поначалу меня страшно угнетало осознание того, что и я, Рейнгард Огненный Лис, попался в собственную ловушку. Я никогда не отличался силой, зато брал хитростью. Сила бессмысленна без ума, без умения приложить ее правильно. Я всегда был уверен, что, опираясь на свою изворотливость, сумею с легкостью выбраться из любой, даже самой безнадежной переделки. Увы… Ни сила, ни хитрость, ни способность подчинять себе чужую волю — ничто не помогло мне быстро порвать давящие путы моей магической тюрьмы. Но всему на свете приходит конец, а терпение — сила превыше многих.

Мой Учитель Макран, помнится, любил повторять, что на всякую силу всегда находится противодействующая сила. А еще, что истинный владыка Упорядоченного — время. Оно противоречиво и непредсказуемо, Река его бурлива, но пойти против его течения порой не могут сами Боги. Что ж… Мой Учитель, да пребудет светлой его память, глупцом не был. Он знал, о чем говорил. Прошли столетия, прежде чем я обрел не призрачную, а вполне реальную надежду на спасение. Люди слабы и глупы… но сейчас только они могут мне помочь.

А ведь как все хорошо начиналось! Мы нашли этот мир — идеальный, как нам тогда показалось, для наших целей. Миров, полностью закрытых от магии, в Упорядоченном не так уж много. Среди других они — словно темные плевелы среди россыпи золотистых пшеничных зерен… Откуда они взялись, для чего созданы Творцом — никто не знал тогда, да и сейчас не знает. Никто никогда их не исследовал — а все потому, что отсутствие Силы сразу делало мир ущербным, неинтересным для любого мага.

Хорошо помню Совет, который собрался под прозрачной крышей Хрустального Зала на Брандее. Я был тогда так молод… И как все это было давно… Макран в первый и единственный раз привел меня тогда на Совет как своего Ученика. Я стоял за его креслом, выточенным из алмазного дерева, трепеща, и не смел поднять глаз. Половину заседания изучал прозрачные прожилки на сверкающей древесине спинки… Об руку с Учителем сидела Эстери — черноволосая, прекрасная и недоступная, как звезда на небесной сфере. Остальные расположились вокруг круглого стола, тоже сработанного из драгоценной прозрачной древесины. Столешница была инкрустирована схематической картой Упорядоченного. Только очертания и можно было узнать: вот Хьервард, вот гроздь ключевых миров, вот Обетованное с дрожащей звездой Источника Урд, вот ожерелье Верхних Миров и выпуклая линза Нижних, с темным Кипящим Котлом, вот Источник Мимира, а вот пустое пространство Дна Миров…