Звезда в опасности. Тревожная красота. Кровь в солярке

— А как вы узнали, что мне посоветовали обратиться к вам?

— Было бы слишком глупо явиться к первому попавшемуся сыщику и размахивать у него перед носом этой кучей денег. Моим ремеслом занимается множество пройдох, и кое-кто мог бы чересчур заинтересоваться вашими долларами. И исчезнуть вместе с ними. Поэтому я полагаю, что вас направили ко мне. Вид у вас, конечно, странноватый, но отнюдь не безумный.

— Да, в отсутствии прямоты вас не обвинишь, — заметила она и непроизвольно забарабанила по столу ногтями. — Я бы хотела, чтобы вы меня правильно поняли. — Она снова подалась вперед. — Я отлично знаю, каково мое положение, а вы — нет. Если я вам все изложу, а вы откажетесь от поручения, я окажусь в затруднении. Речь идет о самой обыкновенной покупке, на которую вам не придется затратить больше часа. Я готова платить большие деньги по одной причине: я хочу, чтобы мои инструкции выполнялись точно.

— Каковы ваши инструкции?

Она чуть поколебалась.

— Я хочу, чтобы вы пошли к одному человеку и купили у него для меня фотографии.

Я засмеялся.

— Попрошу вас сохранять серьезность. Человек, у которого находятся фотографии, готов уступить их мне за двадцать тысяч долларов. Я хочу, чтобы вы отправились по адресу, который я вам дам, уплатили деньги и забрали фотографии. Вот и все.

— И за это вы платите мне пять тысяч долларов?

— Да, и если вы сделаете все, как я сказала, то дело того стоит. А потом вы забудете о том, что меня видели.

Я встал и засунул руки в карманы.

— Я дам вам бесплатный совет. Шантаж для дам опасен, даже когда суммы невелики, но ваша игра довольно дорогая. Не знаю, что в этих фотографиях такого ценного, за что стоит отдать целое состояние, но как бы там ни было, не идите на поводу и обратитесь в полицию. В случаях подобного рода она проявляет достаточно деликатности. Этот гад обещал вам отдать негативы вместе с фотографиями?

— Вы ошибаетесь, — возразила она. — Это не шантаж, мистер Крэг. Фотографии продаются, и я предпочитаю купить их сама, чтобы они не попали в чужие руки.

— Обычная покупка, да?

— Об этом я и толкую!

— Этот человек готов отдать вам фотографии за двадцать тысяч долларов?

— Да.

— Еще раз спрашиваю, вместе с негативами?

— Да, мы об этом договорились.

— А почему вы уверены, что он не оставит себе парочку?

— Я убеждена, что он сдержит слово. Там всего шесть негативов и шесть фотографий.

— Приятно видеть, что вы доверяете шантажисту, зато держите все в тайне от меня, хотя и прибегли к моей помощи. Вы замужем?

— Нет.

— Значит, у вас нет необходимости скрывать от ревнивого мужа свои романтические истории. Я хочу сказать, что вы не похожи на женщин, которые компрометируют себя.

Она сердито посмотрела на меня и буркнула:

— Нет, конечно.

— А почему вы сами не пойдете за карточками? — настаивал я. — Таким образом вы сэкономите двадцать пять процентов на посредничестве.

— Чего вы добиваетесь? — вздохнула дама. — Я предлагаю вам крупную сумму, я уже сказала за что, а вы ищете все новые доводы. Ясно, что у меня есть свои соображения, раз я не желаю общаться с этим человеком лично, иначе бы я не пришла к вам, не так ли?

— Я видел на своем веку множество интересных фотографий, но ни за одну из них не стоило платить таких денег. Что определяет их стоимость?

— А вы не думаете, что это мое личное дело?

— Нет, вы ведь хотите, чтобы оно стало и моим тоже, — поправил я ее. — Когда клиент приходит ко мне с головной болью, я стараюсь выяснить ее причину, а потом уже даю ему таблетку. Если вы согласитесь приоткрыть тайну, я, может быть, сумею помочь вам сберечь деньги. У меня есть опыт общения с шантажистами.

— Вы не хотите понять, что шантаж тут ни при чем?

— Мы имеем дело с честным продавцом фотографий?

— Ну, с фотографом.

— И вы хотите, чтобы я нанес ему визит, отдал деньги и забрал фотографии? Вы не хотите, чтобы я попытался сбить цену?

— Она оговорена.

— А как я узнаю, что он дал мне то, что надо? Если я отдам деньги, мы уже ничего не сможем требовать.

— Он ждет, что от меня придет человек с деньгами, и удовлетворен переговорами. Обсуждать больше нечего.

— Можно подумать, что вам не раз приходилось иметь дело с шантажом, — сказал я. — Бьюсь об заклад, что вы все еще верите в Деда Мороза.

Она снова забеспокоилась.

— Почему вы продолжаете говорить о шантаже? Я повторяю, что ни о каком шантаже нет и речи.

— Хорошо, хорошо. Итак, он дает мне фотографии, и я отвожу их вам. Так?

— Нет, не отвозите. Я сама приду к вам.

— Вы очень облегчаете мне дело, — улыбнулся я. — За такую сумму денег я полагал, что должен отвезти их к вам, как минимум, на «кадиллак».

— Вы не должны делать ничего сверх того, что я прошу.

Я зажег сигарету и сел. Обычно слишком легкие дела ничего хорошего не сулят: они-то и оборачиваются неприятностями.

И тут она спросила меня прямо:

— Ну так что? Вы согласны исполнить мое поручение?

— За него мог бы взяться и мальчишка, который продает газеты на углу улицы, — ответил я с сожалением. — Вот о чем я думаю.

— Я хочу услышать «да» или «нет», — потребовала клиентка.

— Хорошо. Я съезжу за вашими фотографиями.