Звезда Вавилона

У Гленна были свои планы. Капитан Бойл через год уходил в отставку, и Гленн имел шанс занять его место. Он собирался продолжать ловить плохих парней и сидя за столом капитана полиции. Помимо работы он хотел вернуться к скалолазанию, взять свои картины и холсты на горные вершины, чтобы запечатлеть Свечение и показать его другим людям.

И еще он был готов рисовать Кэндис. Через сажу и пепел на ее лице пробиваюсь сияние. Открыв Свечение вокруг себя, она обрела его внутри.

— Доктор Стиллвотер, общество продолжит выполнение своей миссии? — с надеждой спросила Кэндис.

— О да. Непременно. Свечение может случиться завтра, а может через тысячу лет. Я лишь знаю, что Бога торопить нельзя.

Милдред смотрела на них, вспоминая свою молодость. Ей захотелось сделать им какой-нибудь подарок, который они стали бы бережно хранить в своей новой совместной жизни.

— Хотя Фило и сошел с ума, — сказала она, — но в одном он был прав: в Свечении мы воссоединимся с нашими любимыми. Гленн, ты еще увидишь свою мать.

Потом она извинилась и ушла, сказав, что ей нужно кое-что сделать.

Гленн смотрел ей вслед, размышлял над ее замечательными словами, решив, что разберется в них позже, потому что его мысли были заняты более неотложным вопросом. Он задумчиво крутил кольцо на пальце — рубин, покрытый золотом в виде пламени, — и решил, что это кольцо станет обручальным. Он пока не знал, как начать разговор и сделать Кэндис предложение, но был уверен, что действовать нужно осторожно, выработать стратегию, потому что ему было известно о ее нежелании связывать себя узами брака и о том, что она собиралась пройти по жизни, подобно своей матери, незамужней. Хотя формально Сибилла Армстронг была вдовой. Он сомневается, получится ли у него использовать это в качестве уловки.

— Кэндис, — начал он, решив прощупать почву. — Что ты ответишь, если я попрошу тебя…

— Да, — сказала она.

— Что да?

— Я выйду за тебя замуж. Ты же об этом хотел спросить, ведь так?

Он притянул ее к себе и крепко поцеловал, не обращая внимания на взгляды и улыбки окружающих. Потом он чуть отстранился и произнес:

— Пообещай мне, что никогда не перестанешь быть импульсивной.

— Если ты мне кое-что пообещаешь.

Он хотел целовать ее снова и снова, отвезти ее в «Тисл Инн», в один из номеров над баром.

— Что?

— Что ты никогда не перестанешь рисовать Свечение.

Милдред с обожженной картонной коробкой в руках шла обратно среди своих коллег, потягивавших кофе из термоса, и наблюдала за Кэндис и Гленном.

Они обнимались. Милдред вспомнила подобные объятия из своего далекого прошлого. Тогда она собиралась выйти замуж за хорошего человека, которого потом бросила, когда Фило попросил поехать вместе с ним на Морвен. Она думала об Эндрю, о том, где он сейчас, женат ли он, решив найти его и посмотреть, не поздно ли еще все исправить…

— Таблички с Джебель Мара. — сказала она, передавая коробку Кэндис. — Вместе с моим переводом. Без работы профессора Мастерса и его поисков у нас бы ничего не было, поэтому большей частью это его заслуга.

Кэндис с благодарностью приняла коробку.

— Что сказано в тех письменах?

— Вот, прочтите сами.

Я служанка Живого Бога.
Я несу священную лиру.
Я несу священную флейту,
Я несу священный барабан.
Я веду своих сестер в музыке,
Я веду своих сестер в песне,
Я веду своих сестер в танце.

Ступай за мной, — сказал Живой Бог.
Через море,
Через море,
На другой берег,
И пой во славу.

Ибо лучи Солнца подобны
Рукам отца, обнимающим нежно,
И мы не страшимся больше.
Возрадуйся и пой во славу.

Теперь Кэндис поняла ужасную правду: Есфирь похоронили заживо не из-за текста на табличке; ей отомстил ее персидский господин, от которого она дерзнула сбежать.

— Надеюсь, что вы покинете это место с новой верой, — сказала Милдред.

— Мне о многом надо подумать, — ответила Кэндис. — Столько было разговоров о конце света!