Звезда Ворона

Зоариец в маске, который судя по всему был надсмотрщиком в тюрьме, приставил свой металлический шест к шее прикованного мужчины, и прижал его к стене, тем самым заставив его поднять голову. Каа же подошла поближе и внимательно посмотрела в заросшее бородой лицо, к которому прилипли мокрые волосы. Феликс тоже вгляделся в черты пленника. И вновь ему стало казаться, что он уже где-то видел эти озлобленные глаза. Лицо незнакомца было точно таким, какие обычно рисуют на плакатах по розыску особо опасных преступников. Некоторое время Каа всматривалась в суровые черты висевшего перед ней мужчины, и с каждой секундой на ее собственном лице проступала злость и негодование.

— И ты хочешь, чтобы я поверила в твою гнусную ложь, презренное создание? — она повернула голову и с недовольством посмотрела на стоявшего рядом с ней зоарийца. Услышав ее слова, тот сразу отпустил свой жезл и упал перед Каа на колени. При этом голова заключенного мужчины все еще осталась в том же положении, и он продолжил смотреть за происходящим. В его злобных глазах появился интерес.

— Клянусь именем нашего светлого Владыки, о великая Госпожа Ночи. Это именно тот, кого вы ищете. Его вернула к жизни сама Верховная Жрица Зар-Альфамала, Темнозвездного Храма. Это произошло три великих цикла назад, госпожа, когда искали останки древних повелителей. Его нашли в одной из каменных гробниц, после чего и заточили в этом месте. С ним был и меч, о милостивая госпожа.

— Меч? — правая бровь Каа поползла вверх, и она вновь посмотрела на мужчину. — Какой еще меч?

— Альзирах. Он был в негодном состоянии, и его отправили в Зеркальные литейные, на переплавку. Но это точно был один из семи янтарных клинков, выкованных в светлых чертогах Ла’Ра.

— Три великих цикла, значит? — задумчиво повторила Каа, снова с интересом изучая прикованного мужчину. — Смертные обычно проживают лишь один, а этот, как я полагаю, висит тут с самого своего пробуждения? Думаю, не стоит питать ложных надежд на то, что мы сможем отыскать тот меч и убедиться, что это действительно он.

— Все верно, госпожа. И может быть он и не выглядит как сын вальдэва Иэкирэ, но это точно он.

— На нем нет божественных меток. — Каа изящно провела своими тонкими пальцами по рукам незнакомца, которые были подняты вверх с помощью цепей. — Разве такое возможно?

— Я не знаю ответа на ваш вопрос, госпожа. Все, что мне было известно, я уже вам рассказал.

Каа задумчиво подперла подбородок рукой. Вторая же пара рук была спрятана в складках ее платья. Немного постояв в раздумьях, она снова посмотрела на мужчину, а затем, выхватив из ножен одного из своих охранников меч, приставила его к горлу незнакомца.

— Кто ты? — требовательно спросила она на языке ильвов.

Не получив никакого ответа, кроме злобного взгляда, она полоснула острым лезвием по плечу мужчины, и из раны тут же полилась струйка красной крови. Мужчина повернул голову и посмотрел на рану таким взглядом, будто это было нечто несущественное, совершенно его не касающееся. Затем он закрыл глаза, и уронив голову на грудь стал бубнить себе под нос какую-то молитву, слова которой Феликс не смог разобрать.

Каа тоже приблизилась, и повернув голову, стала вслушиваться в слова мужчины. Несколько мгновений она стояла неподвижно, а затем ее брови вновь поползли в удивлении.

— Молитва Владыке Лунного Двора? — проговорила она, отступая на шаг назад. — Ты молишься своему отцу, сиф? — на ее красивом лице расползлась зловещая улыбка. И она стала еще более восторженной, когда рана на плече мужчины запылала, а затем полностью исцелилась.

— Он только и делает, что молится, госпожа. — встрял в разговор надсмотрщик. — Все время. Мы даем ему одну лишь воду из подземного источника Вашулфола, и как видите, она ему никак не навредила, и он не утратил своего облика за все это время.

— Да, теперь я точно убедилась, что это один из племени Иакира. — на лице Каа появился триумф. — Узнать бы его имя… Мне известно, что четверо из братьев вернулись в Небесные Сады, а трое остались. Но кто именно?

— Мне не ведом ответ. Я лишь недостойный слуга, исполняющий волю прекрасной госпожи, ради преданности и небольшой милости. — проговорил надсмотрщик, изогнувшись в поклоне.

— В любом случае я довольна. Освободите и передайте его моим слугам. Дальше они позаботятся о нем. — проговорила Каа, и уже собралась уходить, но надсмотрщик снова поклонился, сделав это слишком резко, от чего его высокий колпак чуть было не упал с головы.

— Как будет угодно… Но что же насчет милости, госпожа?

— Ах да. — Каа остановилась и одарила зоарийца надменным взглядом. — Ты получишь свою награду. Можешь взять столько золота, сколько сможешь унести. — после этого она посмотрела на одного из своих охранников, холодно добавив: — И отнимите у него язык. Никому не позволено клясться именем Светлокрылого Повелителя.