Звезда Запада

– Взять силой... – вздыхал отец Целестин и покачивал головой. Он уже привык верить в невозможное, но борьба с Нидхёггом представлялась монаху как нечто вообще невероятное и непосильное. Не зря Один говорил когда-то, что под обликом Чёрного Дракона скрывается могучий и грозный дух...

«Вот когда будем стоять у склона Имирбьёрга, тогда и решим, что делать, – прервал свои размышления отец Целестин. – А сейчас нечего голову всякой философией забивать. Ныне главное – выжить!»

Однако как ни старался монах за дорожными заботами забыть тягостные мысли, время принимать окончательное решение близилось. Путь через Небесные Горы подходил к концу. Двадцать четвёртого июня отряд миновал последний горный кряж, оставив позади самый опасный участок, и вышел к полого спускавшейся вниз долине, прорезанной несколькими бурными речушками – притоками одной из самых многоводных рек западного Междумирья – Глерэлв. Далеко впереди расстилались убегающие к горизонту зелёные просторы, и там, на закате, затерявшись среди кущ Леса Альвхейм, находились вторые Врата Миров, ведущие в Мир Древний, в Мидденгард.

На другой день отряд, миновав долину и не встретив ничего необычного или опасного, вышел в пустынную холмистую местность и свернул с тракта к северу, так что кручи Химинбьёрга теперь высились по правую руку. Невдалеке темнели невысокие гряды Красных Гор – обители племён двергов, живущих в подземных пещерах. Между Химинбьёргом и Красными Горами был неширокий – лиг в пять-шесть – проход, и именно в ту сторону направили своих коней люди из Мидгарда. От межгорья до Имирбьёрга было всего дней десять пути.

По эту сторону Небесных Гор облик Междумирья несколько изменился. Воздух в сравнении с окрестностями Огненных Болот был суше и теплее и не заставлял людей страдать от сырости. Трава на возвышенностях потеряла сочный зелёный цвет из-за недостатка влаги, а вокруг, насколько хватало взгляда, не росло ни единого дерева – леса поднимались гораздо севернее. Но, что самое главное, появились следы деятельности человека.

Первое заброшенное поселение расположилось на вершине одного из многочисленных холмов. Видгар ещё издали приметил наполовину осыпавшиеся земляные валы, окружившие остатки деревянных построек. Когда подъехали ближе, удалось рассмотреть, что некогда здесь располагалось небольшое городище, жители которого эти места, надо полагать, покинули очень давно. Отец Целестин вымолил у Торира короткий привал и, пока Сигню готовила еду, а остальные отдыхали, как мог изучил старые развалины.

– И где они дерево брали в степи? – удивлялся монах, переступая через иссушённые солнцем брёвна – Привозили? Или же здесь когда-то лес был? И кто мог жить в этой пустыне?

Ответить на вопросы святого отца было некому. Наверняка, рассудил он, небольшой посёлок являлся подобием пограничного форпоста каких-то племён, опасавшихся набегов с юга. Или, к примеру, центром торговли с соседями. Монах насчитал восемь квадратных оснований, на которых некогда стояли дома, и понял, что это были отнюдь не пышные и величественные здания, а что-то вроде хижин, строительство которых не являлось особо трудным делом. Да и окружавший их вал не поражал высотой и мощью. Надо полагать, что поселенцы не обладали могущей вызвать удивление культурой и обширными знаниями. Наверняка такие же варвары, как и норманны, а может, и похуже...

К огорчению отца Целестина, обнаружить вещи более интересные, чем развалившиеся срубы, не удалось. Не обнаружилось оружия или инструментов, по которым можно бы было судить о людях, живших в посёлке, нет даже остатков очагов, а ведь возле них наверняка могли найтись черепки битой посуды. Похоже, что, уходя отсюда, люди вывезли всё, что могло бы хоть как-то пригодиться в дальнейшем.

– Ничего, ещё встретим людей, – пробурчал Торир, выслушав соображения святого отца о племенах, обитавших у западных склонов Химинбьёрга. – Только жалеть бы не пришлось о такой встрече. Нас-то всего пятеро...

Конунг посмотрел на разрушенное городище задумчиво, а затем подозвал Видгара с Гуннаром:

– Вы бы, ребятки, кольчуги надели, а? К чему лишний раз под чужие стрелы подставляться?

– Какие стрелы? – усмехнулся Гуннар. – Торир, ты оглянись как следует! Нигде и дымка не видно! Не живёт никто поблизости, или ушли все от...

Германец кивнул в сторону юга. Там желтоватая с редкими пятнами зелени степь понемногу серела, теряла краски, а ещё дальше виднелась явственно различимая чёрная пелена расползающегося по Междумирью Мрака.

– Может, и ушли, – согласился Торир. – А броню всё одно надеть надо.

Гуннар проворчал что-то насчёт излишней предусмотрительности конунга, но всё же вытащил из мешка свёрнутую кольчугу и облачился. На такой жаре таскать на себе железо было тяжеловато и неудобно, но Торир рассуждал верно – рисковать ни к чему.