Звездная дверь (СИ)

— Мисс Вудворт! Детектив, помогите мне, прошу вас! — динамик разразился истеричными криками миссис Сонг.

Сердце замерло на мгновение, а затем оборвалось, рухнув куда-то вниз.

— Я помогу вам, Эбигейл. Просто скажите, что произошло, — как можно более уверенным и деловитым тоном попросила я.

— Прошу, приезжайте, мне очень страшно! — голос женщины буквально разрывался от слёз. — Они… они должно быть пришли за Эндрю, привезли его машину! Эти люди… О, боже мой, боже мой!

«Что?..»

Я нахмурилась, мельком прикусив нижнюю губу.

— Что за люди? Вы можете их описать, Эбигейл?

— Их двое! Они приехали на «кадиллаке» Эндрю и пытались попасть в дом! На них шляпы, тёмные плащи, и ещё они подожгли машину!

«Они что?!»

— Так, я скоро буду, миссис Сонг, а вы вызовите полицию, хорошо? — осознав, что вытащить из рыдающей женщины что-либо более внятное мне вряд ли удастся, я, дождавшись сдавленного согласия, бросила трубку.

— Да какого же чёрта?!

Потолок, которому был адресован этот вопрос, мне, увы, не ответил. Я же, по нормальному надевая плащ, который впопыхах просто перебросила через плечо, отправилась на выход, продолжая бубнить под нос ругательства.

Не самый приятный сон, не самое лучшее пробуждение, явный недостаток отдыха… Полный комплект «детектива в деле». В такие моменты я начинала подозревать, что недостаточно двужильна для этой профессии.

На лестнице царил полумрак, рассеиваемый одной слабой лампочкой, висящей между вторым и третьим этажом, и я осторожничала, спускаясь по крутым ступенькам. Во всём здании царила условная сонная тишина, когда не слышно ни голосов, ни шагов, никаких признаков жизни. Только мерно поскрипывают старые доски, где-то за толстыми стенами шумит дождь, а снизу… Раздаётся мелодия музыкальной шкатулки.

Во рту у меня мгновенно пересохло, а в ладони будто сам по себе оказался револьвер, который я успела спрятать в кобуру. Судя по всему — поспешила.

По мере спуска мелодия становилась всё отчётливее, но почему-то я никак не могла её узнать. Что-то очень тоскливое, совершенно не подходящее для проигрывания с помощью цилиндра и металлической гребёнки. Пугающее и наводящее жуть.

Бояться я себе, впрочем, запретила — да и глупо, конечно же, бояться мелодии. Особенно когда у тебя в руках оружие! Вот во сне — да, во сне было страшно. Там я самым кошмарным образом сглупила, оставив револьвер на тумбочке, ну так на то это и сон. В жизни я таких ошибок не допускаю…

Размышляя таким образом, я наконец оказалась перед дверью, ведущей в зал паба, и осторожно, стараясь не делать резких и шумных движений, толкнула ту от себя.

Помещение оказалось совершенно пустым — и очень тёмным. Кроме одного столика, на котором в блюдце стояла маленькая свечка — наподобие тех, что втыкают в торты на дни рождения, а рядом с ней — та самая музыкальная шкатулка. Вот только вместо балерины, долженствующей вращаться в бесконечном незавершённом фуэте, на миниатюрной площадке стоял одинокий винтовочный патрон.

Сощурившись, я быстро огляделась, но в остальной части помещения царила всё та же непроглядная темнота — впрочем, неудивительно, обычно на ночь Стэнтон закрывал роллеты, так что свет с улицы никак не мог бы попасть в зал… Из-за пляски огонька тени вокруг казались даже гуще, всего в шаге от столика сливаясь в непроглядный чернильный полог. Похоже, кроме шеи у врача стоило проверить ещё и зрение.

Не опуская револьвер, я подошла ближе к столу. Патрон —.30 карабин, под M1, M2 и пару не получивших распространения пистолет-пулеметов. Протянув руку, я сняла его с подставки. В этот же момент мелодия с лёгким щелчком и неприятным высоким «дзынь» заклинившего механизма смолкла, а я, ощутив под пальцем лёгкую шероховатость, перевернула патрон, и увидела тонко и витиевато вырезанное на гильзе короткое «Ты».

— Ну надо же, — не удержалась я от нервного фырканья. — Какой спектакль разыграли…

— Никто не пытался тебя запугивать, Долорес, — раздалось из темноты передо мной, на что я мгновенно среагировала, вскинув руку с револьвером и одновременно с этим взводя курок.

— Неужели? — процедила я, тщетно пытаясь что-то разглядеть в густой черноте.

— Разумеется, ведь я здесь не как враг, но как посланник, — голос звучал очень спокойно и, вместе с этим, странно знакомо… и просто странно. Немного невнятно, с тихим присвистом и пришёптыванием на шипящих, и непонятным пощёлкиванием.

— И что же ты хочешь мне передать?

— Предупреждение, — показалось, или вместе со словом прозвучал смешок? — И заодно предложить тебе сделку.

— Вот как, — я не скрывала сарказма. — Что ж, переходи к сути, в таком случае, невидимый посланник.

— Мой вид… Мой вид — не то, что тебя порадует, — вместе с этими словами за столиком напротив — примерно на уровне глаз сидящего человека, — вспыхнули два белёсых огонька.