Звездная королева

Я кивнула. Она была права. Души не носили оков. Они не знали национальностей, не присягали на верность. Кем бы я ни была, кем бы ни стала… это только мой выбор. И я его сделала.

– Как приносить жертву?

– Предать земле, окропив кровью. – Демоница кивнула на выжженный круг. – Закопай.

Я изнывала от желания просмотреть последнее воспоминание, но смогла его подавить. Да, это часть меня, но давно отсеченная, и она не должна меня определять. Острым краем камня я уколола подушечку пальца.

– О-о-о-ох, – протянула Камала, – а дашь лизнуть?

Не обращая на нее внимания, я размазала кровь по ониксу и бросила его на землю. Камень упал с глухим стуком. Я опустилась на колени и, склонившись над сияющей точкой воспоминания, погрузилась в него на самую малость, лишь мельком подразнила себя крошечным мгновением прошлого, чтобы тут же отступить.

Затем сморгнула размытые образы – парчовая штора, поднятая рука, – и в груди теплым клубком свернулось осознание, что воспоминание было о ком-то важном. Горячо любимом.

– Вот моя жертва за проход в Иномирье, – начала я дрожащим голосом. – Я отдаю миг прошлого, принадлежащий моему имени, но не духу. Без него я буду менее цельной, и все же пусть суть его, полная обещанной любви и слез, чего-то потерянного и прекрасного, станет достойной оплатой.

Раскопав небольшую ямку, я опустила в нее оникс. Земля поглотила подношение, сверкая бледными нитями корней, точно скрежещущими зубами. В вышине, в чреве небес застонал гром. Мы с Камалой потрясенно переглянулись. Гром никогда меня не пугал, но этот звучал так жутко, словно небо кричало в муках.

Камала резко втянула воздух:

– Смотри!

Я повернулась.

Камень с воспоминанием исчез. А сделанная для него ямка разрослась, и лунные корни расступились, образуя туннель, испещренный кварцевыми прожилками.

– Так вот как… – начала Камала.

– Да, – перебила я, подталкивая ее. – Залезай, залезай!

– Мне под землей неуютно.

– Нет времени! – Я присела на корточки и, подавив дрожь, сунула ноги в яму. Кожу обдало холодом и сыростью – все равно что вспотеть и выскочить на ветер. – Готова?

– Совсем нет…

Я схватила демоницу за поводья.

– Вопрос риторический.

И мы скользнули под землю.

25. Немыслимый голод

Корни цеплялись за волосы, кварц мерцал в стенах туннеля, но так скупо, что впереди все равно ничего не было видно. Я вытянула руки в темноту. Внутренности сжались, как при падении с высоты. Мрак окутал все вокруг густой ледяной дымкой, так что на секунду я даже засомневалась, открыты ли мои глаза.

Я моргнула, крепко зажмурилась и вновь подняла веки, как раз успев разглядеть прыгнувшую навстречу землю. Мое плечо клинком вонзилось в твердь. Свет полоснул по глазам, и боль прошила суставы.

Рядом рухнула Камала. Едва сориентировавшись, она бросила на меня испепеляющий взгляд:

– Ты мне не нравишься.

Я в ответ подмигнула.

Демоница оскалилась.

Ночной базар вокруг нас не просто изменился до неузнаваемости – он исчез. Небо, когда-то расколотое на день и ночь, теперь казалось однородно-черным. Тут и там из земли торчали драгоценные камни, и их холодные отблески сливались с сиянием бледных трупов, свисающих с деревьев в тенистом саду. Испарились прилавки с товарами. Посреди торговой площади беспорядочной кучей валялись сломанные колеса, треснувшие вывески и разбитые склянки. За исключением тех самых высохших деревьев с мертвецами, здесь не было ничего. Призрачное запустение. На помосте, где прежде гандхарвы играли прекрасные мелодии, виднелись следы огня.

А от сада, в котором Амар угощал меня сочными фруктами-самоцветами, остались лишь обугленные пни. Камала ощутимо вздрогнула и огляделась. Где-то на туманных задворках Ночного базара раздался шум – одновременно тихий и оглушительный, как бешеный стук сердца или истошный крик под водой.

– Он здесь.

Мне не нужно было спрашивать, кто.

Я плотнее замоталась в свой балахон. Раскаленный воздух обжигал, но не теплом, а яростью. Земля под ногами тоже изменилась – прежде грубая и ухабистая, теперь она стала гладкой и прохладной. Я глянула вниз, и сердце ухнуло в пятки. Мы шли по отшлифованным костям. Тонкие несимметричные осколки ловко подогнали друг под друга, будто деревянные рейки. Заметив странные зазубрины, словно следы зубов на костяном полу, я резко отвела глаза. Мои сандалии уже давно превратились в изношенные ниточки, и ступнями я чувствовала изгиб каждой кости.

Долетавшие до нас звуки были громкими и хаотичными, совсем не похожими на манящую музыку гандхарвов. Даже воздух казался чужим. Прежний Ночной базар пах тайнами и обещанием приключений, а от воцарившейся здесь преисподней несло приторной вонью переспелых до брожения фруктов и серой.

– Куда делись остальные? – спросила я.

Камала вздрогнула, холка ее покрылась мурашками.

– Скрылись.

– Где?

– В лесах, реках, долинах, – прошептала она, покачивая головой из стороны в сторону. – В любых оставшихся в мире укромных уголках.