Звездная Кровь. Изгой II (СИ)

— Во-первых, восстановлю запасы Звёздной Крови. Во-вторых, хочу проверить одну догадку.

— Какую? — на этот раз насторожилась Ви.

— Увидите. Нет времени всё объяснять!

Я снял нейрошлем и активировал Руну Феромонов. В вихре Звёздной Крови материализовался довольно большой фиал, литров на пять ёмкостью. Полюбовавшись на инопланетный сосуд, вылил из него всё содержимое через люк вниз.

— Что ты задумал? — поинтересовался заинтригованный имп.

— Я вылил феромоны, которые приманят имаго сюда, в этот арочный тоннель. Урги будут идти по нашему следу. Это несложно, он хорошо читается. Даже пьяный его не потеряет. А Имаго… Я рассчитываю на то, что они замедлят продвижение ургов, а в лучшем случае перебьют их.

— Среди них были гибриды болван! — рявкнул прямо в моей голове имп.

— Ты внимательно слушал Мантира?

— Зачем мне это? Я эти побасёнки слышал много раз до него. Только болваны вроде тебя не знают истории Единства…

— Значит, ты уловил, что Черви не дейсвуют заодно? Не могут или не хотят — это вопрос другой. Кол правду рассказал?

— Правду… — нехотя признал имп.

— Какова может быть вероятность, что пришедшие издалека Наездники будут в союзе с местными Имаго? — спросил я.

— Такая вероятность очень низка…

— Урги агрессивны, и инсектоидный рой агрессивен. Вдруг они сцепятся между собой?

— Это уловки. Надёжней врагов передавить манипуляторами. Но твой план может сработать.

— Надеюсь на это…

Я/мы вышли из тоннеля. Сразу же пришло сообщение, что Звёздная Кровь будет восстанавливаться чуть быстрей, чем в нормальных условиях. Хатан-Аба больше ничего не говорила, из этого я сделал вывод, что небольшой фон, может, не слишком полезен, но совершенно точно терпим. Но всё равно я повёл импа по самой окраине разрушенного города не углубляясь. Стремительно вечерело, что не добавляло оптимизма. Хорошо бы не останавливаться на ночь вообще, а продолжить движение. Но смущало бездорожье. Разбросанные обломки, вполне могли повредить гусеницы бронетранспортёра. Пределов его проходимости я не знал. Паровой двигатель, кстати, несмотря на мои опасения, тянул довольно хорошо.

Даже доливать воду ещё не пришлось ни разу. Когда я спросил про это Мантира, тот охотно мне пояснил, что пар, сделав свою работу, возвращается в котёл через систему конденсаторов, попадая обратно уже в виде воды. Если прибавить к этому очень долгоиграющий источник энергии, то выходило, что паромобиль был вполне себе адекватным к данным обстоятельствам, каким бы диким это ни казалось с моей точки зрения.

Город всё тянулся и тянулся. Наконец, стемнело, настала ночь и случилось именно то, чего я больше всего опасался — лопнула одна из гусениц.

Стоять посреди дороги было не лучшей идеей и я, посовещавшись с субличностью, взял обездвиженное транспортное средство в манипуляторы и отнёс в место, показавшееся самым безопасным в округе. Это была довольно высокая и толстая башня метров сорока с лишним в высоту. Но самое главное, что внутри неё имелось свободное пространство. Что-то вроде внутреннего двора. Если учесть, что выход тут был всего один, то лучшего места для ремонта, в текущих условиях придумать было сложно.

Используя щит импа как бульдозерный отвал, я быстро нагрёб впечатляющую гору снега, перегородив ей единственный вход. Для верности снег утрамбовал, как мог и пыхнул из огнемёта, давая возможность части снежной стены потечь, а заледенеет она и без моего участия. Один раз это уже сработало.

Вернувшись к броневику, я, посовещавшись с Мантиром, приподнял паромобиль и зафиксировал его, поставив на упор. Выбрался из кокпита и осмотрел фронт работ. Что сказать? Катки, направляющие ролики и гусеницы выглядели непривычно, но всё было более или менее ясно. Ничего сложного в конструкции не имелось. Напротив, диги, создавая свои паромобили, стремились к простоте и надёжности.

Совместными усилиями мы собрали порванную гусеницу. Тут пришлось попотеть и помахать кувалдой. Натяжитель гусеницы бронетранспортёра и вовсе оказался с гидроусилителем. Поэтому хоть и пришлось повозиться, мы справились намного быстрей, чем можно было того ожидать. И всё равно закончили уже глубокой ночью.

Я поторопился вернуться в кокпит боевого робота и осмотрелся кругом. Всё было спокойно, но какое-то невнятное предчувствие не давало мне расслабиться и отдохнуть. Что-то зловещее таилось в этих разрушенных стенах.

98. Сфинкс

Краем глаза я заметил, что пулемётная башня паромобиля вращается, а тупое жало пулемётного ствола шарит жерлом по слепым окнам, выискивая невидимую опасность. Ван дер Аристер укрывала попоной единственного уцелевшего белого тауро, казавшегося сказочным монстром в скудном свете наступившей ночи Единства.

Я переступил металлическими лапами чудовищного импа и осторожно подвёл многотонную боевую машину к стене у входа, заставляя её слиться с густыми тенями.