Звездная мистерия

Ангел пришел на землю из высшего и совершенного мира. Явившись сюда совсем недавно, он был прекрасен как его душа, не знавшая страстей и искушений. Его помыслы были так же чисты и непорочны, как его глаза, наполненные сияющей небесной лазурью. В глубине его глаз еще не погас отблеск Божественного света. Он и сам все еще был частью этого света. Но трудно жить одиноким Ангелом на грешной земле! Ему нужен был кто-то, кто смог бы защитить его. Тот, кто всегда будет рядом и научит, как выжить в этом жестоком мире, не утратив своей божественной природы.

Мудрец же был страшно и бесконечно одинок. В один прекрасный день он осознал, что вся его мудрость, накопленная годами нелегкой работы, не имеет никакого смысла, если ее не с кем разделить. Ему нужен был кто-то, о ком он мог бы позаботиться.

Ведь одно доброе и ласковое слово, сказанное тому, кто в этом действительно нуждается, важнее тысячи умных слов, написанных в его книгах.

Посмотрев друг другу в глаза, они поняли, что с этого момента жизнь каждого из них приобретает свой новый и настоящий смысл. Больше они не были одиноки. Каждый обрел то, чего ему не хватало ранее.

И если раньше Мудрец только знал о существовании высшей реальности, то теперь он действительно мог постичь ее!

Ангелу не нужно было размышлять. Он видел больше, чем видят люди. Посмотрев на Мудреца, он подошел и положил свою голову ему на плечо. Закрыв глаза, впервые за несколько лет, проведенных им на земле, он почувствовал себя в покое и безопасности. Так, как чувствует себя дитя в объятиях любящей матери. Так, как чувствовал себя он сам еще до прихода в этот мир.

* * *

Разуму Мудреца иногда не хватало живого и непосредственного восприятия, которым владел Ангел. То, что Мудрец постигал путем долгих размышлений, Ангел чувствовал своим сердцем, не умея выразить словами. Истины, справедливость которых Мудрец доказывал себе и самым близким людям – своим читателям, для Ангела не нуждались в доказательствах.

Иногда, размышляя над какой-нибудь серьезной философской проблемой, Мудрец оказывался в плену у собственного разума. И подолгу не мог выбраться из расставленных им же самим логических сетей. Ангел, словно играя, неизвестно почему, вдруг произносил какое-нибудь слово, пришедшее ему в голову. Слово это абсолютно не было связано с той ситуацией, в которой оно прозвучало. Но именно оно, это случайное слово, становилось ответом на долгие и бесплодные размышления Мудреца. Тем заветным ключом, который открывал темницу и выпускал его разум из плена ошибочного заключения. В таких случаях Мудрец сажал Ангела себе на колени и спрашивал: "Скажи, почему ты произнес именно это слово?" И, виновато опустив глаза, Ангел отвечал ему: "Я не знаю".

Летом они часто отдыхали на море. Ангелу нравилось ходить по воде у самого берега. Он ходил, ступая очень осторожно, чтобы не распугать маленьких рыб, которые совсем его не боялись. Иногда он отпрыгивал в сторону, когда к нему приближалась какая-нибудь опасная с виду медуза. Мудрец, сидя на песке и наблюдая за игрой Ангела, ловил себя на мысли, что в такие моменты Ангел ничем не отличался от простого ребенка. Внимательно рассматривая обитателей прибрежного моря, он, как и другие дети в таких случаях, шептал что-то одними губами и был предельно сосредоточен, изучая новый для него мир. На лице его отражались все его мысли и чувства. Иногда, в совершеннейшем изумлении и восторге, Ангел подбегал к нему, бережно неся в ладонях какого-нибудь морского жучка. Подбегал, чтобы спросить у Мудреца как назывался этот маленький морской житель. Затем, услышав слишком замысловатое название, он удивлялся, что такой простой с виду и маленький жучок имеет такое сложное имя. И бежал к морю, чтобы скорее возвратить жучка в его родную стихию.

У Мудреца не было семьи. Его женой была Философия, а его детьми – написанные им Книги. Поэтому довольно часто он чувствовал себя настоящим отцом, забывая, что Ангел не его ребенок. Ангел же с первой их встречи называл его папой. Он говорил, что раз уж ему суждено было попасть на землю, значит, здесь, как и на небесах, у него должен быть отец. Мудрец ничего не имел против. Честно говоря, ему приятно было иметь настоящего Ангела в роли своего сына. Ведь кто, если не Ангел мог быть сыном настоящего Мудреца!