Звездная роль Владика Козьмичева(СИ)

Первую ночь он провел у них в комнате. Всю ночь проговорили. Правда, Лена до утра не досидела, а они почти до рассвета бродили вокруг дома. Говорили и о прошлом, и о будущем. Из этого Владик понял, что Серега решил самым радикальным способом изменить свою жизнь. По крайней мере, на ближайшие годы. Ничего в его взглядах не изменилось. Остался таким же циником по отношению к женщинам и таким же скептиком в отношении развитого социализ-ма, каким Владик знал его в Касинске. Единственное, о чем он раньше не знал, так это то, что дед Сереги по маме был из раскулаченных. Но никакого значения этому он не придал.

На другой день Владик сводил его в управление рыбкомбината. Поход ничего, кроме огорчения, не принес. Матросы, да еще безо всякого опыта, на сейнера не требовались. Можно было пойти на рыбзавод, но Серега резонно отказался. Не за тем, мол, приехал на край земли... Но он не унывал.

- Ничего, Влад. Не боись за меня! Не пропаду. Сгоняю во Владик. Там точно чего-нибудь найду!

Вадик попытался его уговорить отложить поездку, подождать встречи с Николаем Семе-новичем. У того и связи, и авторитет. Поможет.

- Нет, Влад. Не жить же мне у вас. И за то спасибо, что свое обещание не забыл.

На том они расстались. Владик пошел на "Циклон", а Серега к ним на квартиру. Вечером Владик уже его не застал. Лена сказала, что Серега уехал во Владивосток.

- Чудной он все-таки... Серега и в школе был таким же. Все за справедливость воевал. То с учителями, то с директором... У него и друзей почти не было. Это он в своего отца такой. Говорили, что тот даже сидел. Но парень он неплохой. Только вот не женится.

- Да я это сразу в нем почувствовал. Иначе бы не стал с ним дружить. Жаль только, что уехал. Остался - нашли бы для него работу. Но ему сейнерами голову заклинило...

Тогда он как-то не придал внимания ни тому, что ему рассказала о Сереге Лена, ни тому, что услышал от него и знал о нем сам. Позднее он об этом вспомнит...

На том они о Сереге разговор завершили. Им было о чем думать. Днями "Циклон" уходил в район промысла, и Лена опять оставалась одна. Если Владика это всерьез волновало, то она оставалась оптимисткой и успокаивала его.

- Ничего со мной не случится. Знаешь, какая я крепкая. Ты мне лучше крабика какого-нибудь поймай и привези. Мы ему аквариум сделаем и любоваться будем. Я об этом в Касин-ске и мечтать не могла...

Владик с видом знатока отвечал.

- А мы к Камчатке пойдем, знаешь какой там краб! Он у нас в комнате не поместится, не то что в аквариуме. Если хочешь, я тебе стишок про краба лучше сочиню. Пока меня не будет, читай каждый день и любуйся. Хочешь? И не успела Лена отреагировать, как он уже пропел тут же сочиненную частушку.

Кабы-дабы, кабы-дабы,

Привезу тебе я краба.

Не возьму с тебя цены.

Будут крабы, будут крабы,

Лишь бы не было войны.

- Дались тебе эти крабы. Ты что, шуток не понимаешь?

Их третье за прошедший год расставание оказалось нисколько не легче, чем первые два. За время его первого похода на путину в Охотское море бывало всякое. Хотя лед еще не появлялся, было не очень комфортно. На палубе лишнее время не пробудешь. Ветер, снежные заряды, брызги и холод. Но Владику все-таки удалось увидеть многое из работы сейнеров. Это была одновременно и впечатляющая, и жутковатая картина. Они не прекращали лов даже во время штормовой погоды, когда временами за гребнями волн сейнеры исчезали из поля зрения. Владик с трудом представлял, как рыбаки выдерживают такую изнурительную качку. Даже на "Циклоне" переносить ее было нелегко. Так ведь он был в четыре раза больше, чем эти трудяги! Но было во всем этом нечто феерическое. В редкие проблески солнца, сейнера, сверкающие ледяными сосульками, становились похожими на елочные игрушки, брошенные кем-то безжалостным в морскую пучину. И хотя он понимал, какой это адский труд, его романтическая душа все же переживала, что рассталась с намерением плавать на сейнерах. А когда они швартовались к борту "Циклона" для перегрузки улова, случалось познакомиться и поговорить с некоторыми рыбаками.

В Находку, вопреки ожиданию, они вернулись лишь однажды, через месяц. И только для выгрузки улова. Для Лены его появление было неожиданностью, полной безмерной радости и не менее сильного огорчения. Дома он пробыл всего четыре дня, за которые "Циклон" выгрузился, пополнил запасы топлива, еды, пресной воды, расходных материалов и опять ушел в район путины. В оставшиеся месяцы в Находку они больше не возвращались. Сдавать уловы ходили на Сахалин.