Звездная роль Владика Козьмичева(СИ)

Это уже было серьезно, так как до окончания приема произведений на творческий кон-курс в Литературный институт оставалась целая неделя. Можно было попытаться. Но где в Москве можно купить "Дальний Восток"? Отложили на денек-другой поход в паспортный стол, и Владик рванул к Альбине Ивановне. Она не только порадовалась за него, но подсказала, что, если зайти в Ленинку и убедительно попросить, то они могут под залог паспорта дать журнал домой. Снять копии она поможет. Владик так и сделал. Правда, в библиотеке его хорошо "помурыжили", поскольку журналы на руки не выдавали. Но, видимо, он был так убедителен и так душевно поведал о своей проблеме, что ему пошли навстречу. В редакцию идти было поздно. А утром первым делом помчался к Альбине Ивановне. Она была на месте. Стремительно прочитав рассказы, сделала вывод, что с ними вполне можно попытаться пройти творческий конкурс. Правда, добавила, что настоящий их разбор она устроит попозже.

- Стихи свои не давай. Их и мало, да и мнение мое о них ты знаешь.

Позвонила куда-то. Дала адрес.

- Скажешь, что от меня. Трех копий тебе хватит. Но с обложками и содержанием. Бери такси и давай! А я тебе пока справку оформлю о том, что мы приняли твой рассказ к печати. Нашла его в своих ящиках.

- Вот твой черновик. С него тоже сними три копии. Потом ко мне.

Все было, как она и обещала. Владик заплатил небольшие деньги. Поехал в библиотеку и сдал журнал. Вернулся за обещанной справкой. Теперь можно было ехать в приемную комиссию Литературного.

Поехали туда наутро. Втроем. На такси. Ехали в приподнятом настроении. Но в приемной комиссии их "огорошили". Молодая красивая женщина бесстрастно известила.

- Работы на конкурс уже не принимаем. Перебор!

Первой пришла в себя Лена.

- И когда прекратили?

- Три дня назад.

- Так что, теперь ему придется терять целый год?

- А вы уверены, что его тексты бы прошли?

- Уверена! У него есть напечатанные рассказы. В журнале "Дальний Восток". И еще один уже принят в печать! Ты что молчишь, автор? Покажи!

- Ну, покажите, - снизошла красавица. - Посмотрела на копии из "Дальнего Востока". - И правда!

- А вот справка из журнала, что еще один рассказ принят к печати...

Красавица посмотрела на справку.

- Ничего себе! В "Литературный мир"?! - и сняла трубку телефона. - Георгий Степано-вич, извините, это Маша Зеленова беспокоит. Тут передо мной стоит молодой человек. Принес тексты на конкурс. Нет, не рукописи. Они уже опубликованы. Где? В "Дальнем востоке" и "Литературном мире". А один еще там же скоро выйдет. Даже справка оттуда есть. Что с ним делать? Мы ведь уже прием прекратили. - Выслушала, что ей говорил неведомый Георгий Степанович. - Да, справка подписана самим Знаменским... Хорошо, Георгий Степанович.

- Значит так. Поднимись на второй этаж. Комната 33. Сходи один, а защитница твоя с сыном пусть здесь посидят.

Комната 33 была кабинетом декана факультета литературного творчества, Крайнева Ге-оргия Степановича.

- Здравствуйте Георгий Степанович. Это обо мне речь шла.

- Проходи запоздавший. Ты всегда опаздываешь или только к нам? Садись. Покажи, что принес.

Первым делом взял в руки справку.

- И как тебе ее удалось получить? Кто у твоего рассказа редактор?

- Альбина Ивановна.

- Альбина Ивановна?? Знакомы, знакомы. И чем ты ее охмурил?

- Вот этим рассказом.

- Посиди пока. Я почитаю.

- Можно я схожу жену предупрежу. Она у меня с сыном в приемной комиссии сидит.

- От чего ж, сходи...

Когда он вернулся Георгий Степанович уже дочитывал рассказ. С минуту подумал.

- Права, права старуха. У нее халтурщики и графоманы не проходят. Если уж взяла, зна-чит заслуживаешь. Я бы, на мой вкус, кое-что поправил, но тоже взял бы. Ты молодец. Посмотрим, а что у тебя еще в загашнике. О, "Дальний Восток"! Что тебя туда занесло? Ладно, об этом позже.

Рассказы прочел быстро. Где-то улыбался, где-то хмурился и тер подбородок.

- Честно хочешь? Рассказы так себе. И опять на мой вкус. Морской полон штампов, хотя написан гладко. Про мальчишек лучше. Видать вкусы наши с Женей, это главред "Востока", несколько расходятся. Знаю я его. Учился у меня. Но все равно ты молодец. Хорошо начина-ешь. Язык у тебя хороший. Пишешь грамотно. В "Литературный мир" не всякому дано попасть. Меня там впервые напечатали в лет тридцать пять...

Что же мне с тобой делать, дорогой? Отменить приказ ректора о прекращении приема рукописей я не могу. То, что ты бы его прошел, ясно. Сходил бы к ректору, так он уже в отпуске. Ты мне о себе расскажи. Мне понять надо, откуда ты такой взялся.

- Вообще я москвич. Закончил три курса Щукинского. С четвертого дали бессрочный от-пуск. Виноват сам. Пострадал за свою любовь к эпиграммам.

- Надеюсь не политического характера.

- Нет. На ректора.

- Чем же он тебе не угодил? Можешь прочитать?

- А надо?

- Надо, дорогой! Любопытно. В первый раз вижу студента, кто на своего Ректора эпи-граммой пошел... Не бойся, зачти.

Когда б пристало мне,

Терзаясь под Луной,

Картину сотворить не ради славы,

Я б рисовал ее не с Бога, а с Захавы!