Звездная симфония

К тому моменту, как её разговор с двоюродным братом закончился, Юля успела добраться до своей комнаты. Там, поддавшись накопившейся усталости, она, не раздеваясь, спиной упала на кровать и пролежала на ней минут пять, чувствуя, как приятная дремота постепенно окутывает её. Лишь приложив титаническое усилие, она смогла заставить себя снова подняться, чтобы переодеться и пойти вниз поужинать.

В этот вечер, стоило только Юле вновь оказаться в постели, как разум её оказался во власти липкой, обезоруживающей сонливости, лишившей его всякой возможности оторваться от Земли. Да и сама Юля, утомлённая долгим рабоче-учебным семестром и уже несколько недель отчаянно мечтавшая о новогодних праздниках, которые обещали десять дней непрерывного отдыха, не имела никакого желания бороться со сном. Но взбудораженный за день, и без того с трудом переходивший в режим отдыха мозг, наградил её вместо глубокого целительного забвения тревожным зыбким забытьем, прерываемым периодическими ночными пробуждениями. Лишь под утро Юля погрузилась в более-менее полноценный сон, который сопровождался непрестанными погонями по пугающим сумрачным закоулкам какого-то незнакомого города.

Воскресенье выдалось морозным и солнечным, точно как в стихах Пушкина. Яркий свет наполнил Юлю энергией и жаждой действия, и она с радостью отправилась в город навстречу с братцем, собиравшимся поведать ей, вероятно, не меньше чем государственную тайну.

«Бюргер» представлял собой паб-ресторан и занимал первый этаж и подвал древнего трёхэтажного дома. На первом уровне этого заведения располагалась прихожая и небольшой зал с несколькими столами и барной стойкой. В целом он был стилизован под крытую веранду старинного немецкого ресторанчика. Спиральная кованая лестница, витиеватые перила которой поднимались из выложенного плиткой «под камень» пола прямо за дверью прихожей, вела в подземный уровень паба. Там находился лабиринт из трёх отделанных кирпичом и деревом маленьких комнат с массивными, довольно грубыми столами. Образ подземелья довершали выбеленные сводчатые потолки, с которых свисали тяжёлые чёрные кованые люстры.

Юра занял столик в дальней комнатке подземного этажа, стоявший в самом тёмном и тихом её углу. Низко склонившись над лежавшим на тёмно-коричневой столешнице телефоном, он что-то внимательно изучал на его сенсорном мониторе, но, как только к нему подошла Юля, молодой человек тут же резко выпрямился и заулыбался.

– Привет, – сказала Юля, снимая пуховик, – извини, я опоздала, в городе пробки.

– Ничего, я тут пока в нете полазил. Здесь есть Wi-Fi, – ответил юноша, наблюдая, как Юля пытается пристроить пальто на деревянной вешалке со слишком толстыми набалдашниками, на которые никак не желала налазить пришитая к воротнику пуховика цепочка. Наконец, девушке надоело это занятие, и она повесила пальто за капюшон.

Только Юля села за стол, как к ним сразу подскочила невысокая, худенькая официантка в старомодном передничке, специально дежурившая неподалёку. Приняв заказ на два кофе со сливками и шоколадным печеньем, она мигом испарилась и вернулась с подносом, не успела Юля даже дойти до ближайшего умывальника, чтобы помыть руки.

Когда официантка снова удалилась, Юля решила, что пора узнать, что такое важное хотел ей поведать Юра, и заговорила:

– Так что же ты собирался мне рассказать?

– Я… – Юра быстро оглядел комнату, в которой кроме них никого в тот момент не было, – Всё о том же… Или, вернее, не совсем…, – он будто никак не мог подобрать слова, чтобы выразить свою мысли или не мог набраться смелости, чтобы произнести её вслух.

Юля терпеть не могла, когда в разговоре вместо того, чтобы прямо сказать, в чём дело, начинали ходить вокруг да около. Вот и теперь, видя нерешительность сидевшего напротив неё парня, она почувствовала, что, если он продолжит тянуть кота за хвост, она не выдержит и уйдёт. Но, к счастью, вскоре Юра собрался-таки и с духом и заговорил: