Звёздная Тень

— Вот ты с них и спрашивай, — мстительно сказал я. — Саша, допускаю, что можно превратить корабль Геометров в завод по производству таких же кораблей. Только это потребует многих лет работы. В него придется подавать какие-нибудь сверхчистые материалы, которые на Земле еще не научились получать. Да и то… ну, скажем, снимешь ты с корабля двигатель, он послушно вырастит новый. И так же со всем остальным оборудованием. Допустим. А удастся ли потом все состыковать между собой? Ты в детстве конструктор собирал? Всегда выходило, как на картинке? А если дать тебе все детали, соберешь телевизор? Настроишь?

Но Данилов был непробиваем.

— Я — нет. Только это не моя специальность. Петр, твоя задача — чтобы корабль выдал образцы своей начинки и сообщил принцип их работы.

— Как — сообщил?

— Идем.

В шлюзовом отсеке я понял, что он имеет в виду.

Откуда-то из аппаратного отсека тянулся кабель — питание. К нему были подключены небольшой компьютерный терминал и внушительных размеров блоки оптической памяти.

— В любом случае нужен транслятор, для перевода… — начал я. И осекся. Данилов молча показал глазами на счетчика.

— И ты сделаешь это, Карел? — спросил я.

— Уже делал, — просто сообщил счетчик.

Ну конечно. Он же подключался к компьютеру корабля Римера, когда тот был захвачен. Наверное, и без моей помощи рептилоид способен выкачать из корабля всю необходимую информацию…

Или нет? Одно дело — своровать «оперативную память», то, чем компьютер живет постоянно, язык, карты, видеозаписи. Другое — вытащить заложенные в его глубине данные, полностью подчинить себе машину.

Значит, вначале я должен убедить корабль подчиняться…

— Давай, Петя, — подбодрил меня Данилов.

Я посмотрел в открытый шлюз. Кабина скаута неярко светилась. И полная тишина, такая нехарактерная для земных кораблей, никакого гула вентиляторов, шороха компьютерной периферии. Словно корабль спал — или умер. И все же я знал — он работает. Впитывает информацию. Делает выводы. Возможно, понимает, что происходит.

Пусть даже для корабля я остаюсь пилотом Ником Римером, законным хозяином. Все равно, когда встанет вопрос о выдаче информации — он может не подчиниться.

Когда интересы личности и общества не совпадают, для Геометров существует только один вариант решения.

— Не уверен, что он захочет сотрудничать, — сказал я.

Подполковник пробурчал что-то о слишком умных машинах и слишком глупых людях.

— А ты попробуй, Петя, — попросил Данилов. — Я в тебя верю.

Похоже, он не шутил.

— В данной ситуации и для Земли, и для тебя лучше, чтобы корабль подчинился.

Я двинулся к шлюзу. Маша пошла следом, но у люка остановилась, сжимая в руке пульт.

— Входи, входи, — подбодрил Данилов.

Шагнув в люк, я секунду подождал. Ничего.

Тогда я сел в кресло. Подождал секунду — и опустил левую руку в теплый коллоид терминала.

Очень сложная ситуация, пилот.

«Да уж», — согласился я.

Впустить существо, пытающееся войти?

Я оглянулся на Данилова, заносящего ногу в люк.

«Впускай. Что уж теперь».

Полковник, не подозревающий об этом безмолвном диалоге, сел во второе кресло, посмотрел на меня.

— Ну?

— Не отвлекай, я работаю, — с мстительным удовольствием ответил я. То, что Данилов никак не может проконтролировать процесс общения, доставляло удовольствие.

Это человек?

Похоже, компьютер был в затруднении. Данилов отвечал всем признакам, по которым Геометры определяли «своих», но вот убогая станция и само ее положение в пространстве приводили машину в замешательство.

«Да».

На каком языке вы общаетесь с ним?

Ну конечно. Откуда ему знать русский?

«Это особый язык для передачи важных данных», — наобум заявил я. Единственное, что мне помогало — это то, что корабль был начисто лишен критичности.

Кто он такой?

Я хотел ответить «чекист» или «работник госбезопасности», но у Геометров таких слов просто не было. Вместо этого получилось:

«Старший Наставник».

Необходимо возвращение на Родину, —

немедленно заявил корабль.

Так я и знал.

«Позже. Вначале нам надо оказать помощь».

Кому?

«Этим людям».

Корабль молчал, и у меня возникло четкое ощущение, что сейчас он перестанет подчиняться и вообще разговаривать.

Зачем?

«Миссия Дружбы».

Может, проймет?

Какую помощь?

«Эти люди утратили знания. Им необходимо помочь в развитии космической технологии…»

Я даже не успел закончить, когда понял, что происходит. Я, регрессор, уговариваю корабль регрессоров оказать непонятно кому техническую помощь!

Нет. Ситуация нестандартна. Требуется решение Мирового Совета. Информация не проверяема и, возможно, неадекватна. Начинаю подготовку к возвращению. Обеспечь открытие шлюза.

Откинувшись в кресле, я закрыл глаза. Ну вот. Может, компьютеры Геометров и наивны по-своему. Но когда логика начинает трещать по швам — их не переубедить.