Звездная жатва

Во время поездок Тайлер наблюдал за эволюцией нового мира. На первый взгляд мало что менялось. Движение на дорогах, особенно на шоссе, было редким. А вот пешеходов стало больше, чем обычно. Все меньше людей выходили на работу. Множество небольших заведений — автомастерские, парикмахерские, книжные магазины — было закрыто или брошено. Продуктовые магазины и супермаркеты еще работали, но Тайлер сомневался, что это надолго. Его также интересовало, как тысячи военных и государственных служащих выживают без зарплаты.

Эта мысль настолько заняла Тайлера, что он решился на эксперимент. Поехал в пригородный продуктовый магазин, подальше от своего района, и набрал полную тележку консервов и бутилированной воды.

— У меня нет денег. Я работал в министерстве жилищного строительства и городского развития, — сказал он кассиру.

Он ожидал, что к нему тут же подскочит охранник. Вместо этого кассирша — пухленькая рыжая девушка с именем Салли на бейдже — улыбнулась и позволила ему пройти.

Так почему люди продолжали платить? Тайлер задержался у выхода и присмотрелся к другим покупателям. Вышло примерно половина на половину. Половина платила, половина — нет. Те, кто платил, делали это, видимо, по привычке. Тайлер предположил, что необходимость платить за любые услуги глубоко укоренилась в сознании американцев и избавиться от этой привычки было непросто. Все равно что отменить плей-офф Высшей бейсбольной лиги. Но Тайлер видел, что страна заметно продвинулась в сторону безденежной экономики.

Идеальный коммунизм для идеальных роботов.

«Вокруг тебя чудовища», — произнес голос внутри него.

Голос Сисси. Сисси была старым грустным призраком. Тайлер встрепенулся и проигнорировал ее. Сисси рассказывала ему про чудовищ с самого его рождения.

С прошествием лет все его воспоминания о Сисси сложились в одну-единственную картинку. Сисси появлялась в его снах такой: женщина средних лет в ворохе холщовых и синтетических юбок, двух свитерах, застегнутых поверх больших мягких грудей, по-цыгански яркая, краснолицая, волочащая по тротуару тележку старых газет.

Мешочница, сказали бы сейчас. Она была его матерью.

Его отец работал в компании, продававшей пластиковые кружки, на которых можно было золотыми буквами напечатать название фирмы. Первые семь лет своей жизни Тайлер пил из кружки с надписью «Чучела Флетчера, Цинциннати, Пятая Восточная улица, 33». Когда он выучился читать — в четыре года, самостоятельно, — то понял, что в слове «Восточная» допущена опечатка. От этого он, сам не зная почему, расплакался. К тому времени отец уже ушел из семьи.

Его мать (она сама требовала от него звать ее «Сисси») жила в старом трехэтажном доме на крутой улице, в районе, который постепенно становился трущобным. Дом был целиком в ее собственности. В молодости Сисси унаследовала внушительную сумму денег от тетки из Питтсбурга. Сисси была молода, бездетна и, скорее всего, подозревала, что ей грозит помешательство. Она сразу же купила этот дом, а остальные деньги доверила трастовой компании и каждый месяц получала чек.

Отец Тайлера появился в ее жизни и исчез, не получив доступа даже к малой толике этих денег. Сисси по натуре была осторожной и осталась прижимистой, хоть и не воспринимала теперь адекватно окружающий мир.

Тайлер не помнил, в какой момент он догадался, что Сисси сумасшедшая. Наверное, тогда, когда об этом любезно сообщили другие дети. «Эй, Тайлер, твоя мать одевается как Тунеядец Фредди![21] Эй, Тайлер, у вас дома воняет дерьмом!»

Он быстро сообразил, что лучший ответ — короткое и ясное «иди в жопу». За это его часто били. Но в конце концов отставали. Ценный урок: людей можно бояться или ненавидеть, выбор за тобой. Все остальное — опасный соблазн, за который можно дорого заплатить.

Тайлер ненавидел и боялся Сисси, но в то же время она была исключением из правила. Несмотря на безумие, она оставалась его матерью. Она кормила его — время от времени. Одевала — экстравагантно. Должна была заботиться о нем, но при этом зачастую ранила его своим безразличием.

Чужое безразличие он мог терпеть. Безразличие Сисси — нет.

Поэтому, когда он впервые пошел в школу — на пять дней позже остальных и в сопровождении инспектора по делам несовершеннолетних, — насмешки над рваными штанами и заляпанной рубашкой довели его до слез.

Нет, его не волновало, что о нем думали. Это Сисси глубоко ранила его чувства, отправив учиться в такой плохой одежде.

Почему, Сисси?

Разве она сама не понимала?

Очевидно, нет. Сисси переселилась в мир, где вместо разума и общепринятых правил поведения были лишь яркие вспышки невидимых молний, жуткие откровения, о которых нельзя рассказывать. Став взрослым, Тайлер понял, что Сисси страдала шизофренией. Она защищала свой дом, притаскивая туда мусор и обноски. Чудо, что она вообще одевала сына.

Сисси давно уже умерла. Но продолжала навещать Тайлера и не стеснялась выражать свое мнение по самым разным вопросам.