Звездное братство (СИ)

Для Якобса все это было невыносимой пыткой. Он должен был ответить какой-то сложной и запутанной фразой. Но какой? Как она должна звучать? Слова ускользали от него, как колечки дыма. Все еще боясь обернуться на допрашивающий его голос, Якобс покосился на своего помощника, простоватого деревенского паренька, не заподозрил ли тот чего. Но помощнику, похоже, было не до Якобса, он весело перемигивался и зубоскалил с аппетитной молодой торговкой.

«Что-то там про круг… — мелькало в голове Якобса. — Круг то ли надо разорвать, то ли будет разорван…»

— Если круг будет разорван… — неуверенно пробормотал он, остановившись наконец на одном из вариантов.

И только лишь теперь осторожно, как нашкодивший кот, позволил себе обернуться. Его рассеянный взгляд столкнулся с кинжальным взглядом серых, режущих, как бритва, глаз на сухощавом лице человека, одетого в слишком просторную для него крестьянскую одежду.

— Где бы мы могли спокойно переговорить? — черство улыбнулся незнакомец, и улыбка прорезала на его лице две глубокие складки.

* * *

Квентина продержали в тюрьме еще два дня, прежде чем затолкать в сколоченную без единого просвета будку на колесах и повезти в суд. Тюремный возок был настолько тесен, что колени принца больно уперлись в дощатую стенку. На задние мостки запрыгнули два охранника, кучер стегнул лошадь, и повозка тронулась. Дорога была не долгой, и вскоре они остановились. Охранники помогли сойти принцу с высокой повозки, поскольку его руки и ноги перед поездкой были предусмотрительно закованы в кандалы. Квентина провели во внутренний двор какого-то дворца, второй этаж которого был окружен портиком из белых колонн. Стражники подтолкнули Квентина к мраморной лестнице. Когда они поднялись на второй этаж, стражник отворил одну из украшенных золотым узором дверей, и Квентина ввели в большой зал с белой колоннадой по периметру. В центре зала под отверстием в потолке стояло дубовое кресло, настолько массивное и тяжелое, что Квентин подумал, что его, наверное, не смог бы сдвинуть с места и слон. В шести шагах перед креслом стоял длинный стол, покрытый скатертью из черного бархата, а за ним три стула с высокими резными спинками.

Стражники подтолкнули Квентина вперед и, слегка надавив на плечи, усадили в кресло. Не успел он опомниться, как заученными движениями стражники защелкнули замки, и юноша оказался намертво прикован к неподъемному креслу. Стражники отступили на шаг назад и встали у него за спиной. Открылась боковая дверь, и вошел какой-то мелкий чиновник. В руках он держал странный треножник с трубкой наверху и картонную папку. Чиновник установил треножник на столе таким образом, чтобы дуло его смотрело на Квентина, и тоже встал позади арестанта.

Спустя десять минут двери вновь распахнулись, и в зал вошли трое мужчин в черных судейских мантиях. Они прошествовали к столу и расположились на креслах с высокими спинками. Раскрыв лежащие на столе бумаги, они углубились в чтение. Все это совершалось в полном молчании. Один из судей, сидящий в центре, пододвинул к себе прибор на треноге.

— Докладывайте, Тревис, — обратился к чиновнику судья, что сидел по правую руку от председателя.

Квентин не успел и охнуть, как чиновник ловким движением накинул ему на голову странную маску из тонких кожаных ремешков, напоминающую собачий намордник, и крепко стянул ее на затылке. Тонкие ремешки глубоко врезались в лицо и шею принца.

— Не больно? — участливо осведомился Тревис, заглядывая в исполосованное ремешками лицо Квентина и с еще большим усилием затягивая намордник. Затем чиновник наклонился ниже и принялся внимательно разглядывать расположение маленьких медных бляшек, которыми были часто проклепаны ремешки намордника.

— 140 в ширину, 240 в высоту, 180 в длину, — доложил Тревис и выжидающе посмотрел на судей.

— Принесите шлем, — приказал председательствующий.

За спиной Квентина прозвучали быстрые, звонкие на мраморных плитах, шаги, и на его голову опустился металлический шлем, закрывший ему глаза. Голос судьи слышался откуда-то издалека:

— Подошел ли шлем, Тревис?

— Зазоры слева и справа 5, спереди 8, — в голову Квентина уперлись металлические штыри. — Сзади 7.

— Хорошо… — удовлетворено протянул судья. — Осталось последнее испытание, не так ли, преподобный Рон?

— Вроде так, судья Керт. Но знаете, что-то в этом парне меня настораживает. Недаром ведь его задержали. Боюсь, может понадобиться более углубленная экспертиза с участием высших иерархов церкви.

— Бросьте, преподобный! Небесный Огонь всегда выбирает нужные цели, или, как говаривали еще в старину: «Бог шельму метит».

— Воистину так, но в силу каких-то причин Небесный Огонь не всегда разит гоблинов и порченных, и тогда людям приходится исполнять роль судей Небесного Провидения.

— Хорошо, преподобный Рон, начинайте обряд, — сказал председательствующий.