Звездное вещество

Заходякин помолчал. Глаза его блестели. Потом спросил: – А вы, молодые люди, как полагаете, что вас потянуло в Заполя­рье? Любознательность или жажда размять косточки и пощекотать нервы на карских порогах? у вас же – книги, кино, наука, спорт! Како­го ж вам еще рожна? Зачем вам Кара вживе? Не знаете вы, что мне от­ветить. А я вам о вас же скажу – это нравственный голод гонит вас от ваших научных занятий и от ваших умственных споров... Может быть, вы думаете, что нравственность сводится лишь к тому, чтобы не украсть и не убить? Ошибаетесь. Замыкаясь в суете и переставая ощущать свое место в мире, мы впадаем в самую низкую безнравственность. Вот и отправляетесь вы в дикие места путешествовать, чтоб восстановить утраченные связи со вселенским миром. и на Кару вас потянуло, чтобы хоть мало промыть вашу не по летам тускнеющую живопись!.. – углубляясь в свои размышления, Заходякин умолк лишь бормотал про себя: – Надо бы подумать над этим хорошенько. Как-то здесь конненталь глубоко зацепляется и за нравственность...

Через полгода мы получим от него прелюбопытнейшую теле­грамму.До этого мы еще успеем обменяться с ним посылками. Ему вы­шлем по его просьбе немецкую фотопленку для слайдов и полный на­бор химии для проявления. От него получим увесистый ящичек с ому­лем и гольцом к новогоднему празднику. а следом придет телеграмма:

"поздравляю новым годом незабываем встреча вашего туризма нашей беседы относительно коннентально-тектонической живописи в направлении нравственных похождений заходякин".

Я расхохочусь, прочтя это послание. Но Женя посмотрит на меня серьезно и скажет: "Напрасно ты, Санечка, так веселишься. Думаешь, он ненормальный? Вовсе нет. Даже после того, как ты его споил, у него оставались совершенно адекватные реакции... Дело здесь даже тра­гичнее, чем помешательство или мания. Он действительно родился фи­лософом, то есть мыслителем и очень глубоким. Таким создала его природа, а судьба не дала ни образования, ни возможности приложить недюжинный ум к полезной мыслительной работе. Очень это горько, а ты хохочешь... Да ты и сам такой же несчастный, мой милый, хотя способности твои совсем иного рода, чем у Федора Васильевича. При­рода создала тебя исследователем и творцом, а ты, плывя по течению, превратил себя в ремесленника и готов до скончания века "клепать поставки". Заходякин к своему дарованию относится честнее, чем ты.

–Это что же, мамочка еще до свадьбы начала лепить из тебя идеал? И она уже успела оценить твои таланты. Каким образом? Что она могла понимать в твоей работе?

–Понимала. Не в работе моей разбиралась, а меня понимала. Нам снеюочень нравилась одна сентенция из только что вышедшего фильма

"Девять дней одного года". Закадровый голос там вещает, мол, в физике мы не шибко разбираемся, но за понимание физиков как людей ручаемся. Помнишь эти слова? Так вот Женя смеялась: "Это про меня, Санечка!"

–Вы поженились в марте, в августе ты вышел на открытие уип-эффекта. Вот туш все и закрутилось у тебя. Значит, следующая глава будет об этом.

–Послушай, а не переставить ли нам первую главу сюда? По време­ниона как раз следует за этой, карской.

–Ни в коем случае!.. Уж я-то как художница должна что-нибудь смыслить в композиции, правда? Поверь, та глава на своем месте, пото­мучто уип-эффект–дело всей твоей жизни. Она как эпиграф, как запев. И ты ее написал, еще не собираясь писать мемуаров... Нет, нет, пусть останется там. где стоит. Мы просто попросим наших читателей, если они когда-нибудь у нас будут, перечитать эту главу еще раз, прежде чем приняться за следующую, шестую. Я сейчас это сделала и скажу тебе: она читается совсем по-новому.

Глава6.ТРАМВАЙ НАЧЕТВЕРЫХ