Звездные часы и драма «Известий»

Всего в цикле «Уголовная Россия» вышло пять крупных статей. Плотно насыщенные эксклюзивной информацией, они помогали людям увидеть, какого огромного масштаба достигла преступность, насколько она опасна для нормального функционирования и развития государства, для безопасности его граждан. Судя по отзывам в журналистской среде и читательским откликам, примененный нами способ коллективной аналитической работы неплохо себя оправдал. Этими публикациями, конечно, не была закрыта криминальная тема — она не собиралась терять своей актуальности, что продолжало отражаться на страницах «Известий», в частности, в новых разоблачениях мафии. На позиции газеты никак не сказалась угроза в адрес главного редактора.

Однажды в его приемной мы не увидели милиционеров с автоматами. Как объяснил в телефонном звонке Голембиовскому все тот же замминистра МВД, необходимость в их присутствии отпала. Схвачен ли был киллер, отменен ли ему приказ, был ли какой-то другой оперативный повод для снятия сильно надоевшей Игорю и семье охраны — этого замминистра не сообщил.

Охватившая страну преступность заставляла всю печать много писать о борьбе с нею, а она велась из рук вон плохо. 14 июня Ельцин подписал Указ «О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности». Учитывая остроту проблемы, мы сразу же, едва он пришел по телетайпу, опубликовали этот документ полностью, дав ему заголовок: «Президент идет на чрезвычайные меры в борьбе против разгула преступности». А когда внимательно вчитались в него, то решили уже в следующем номере напечатать комментарий, который высказал весьма критическое отношение «Известий» к президентскому указу, что и было зафиксировано в первополосном заголовке «Чрезвычайные меры по борьбе с преступностью могут обернуться произволом властей». Коварство этого акта, писал автор комментария Юрий Феофанов, в том, что он размывает те процессуальные гарантии, которые хотя бы номинально обеспечивают наши права и свободы. Феофанов напоминал, что

во всех случаях только после возбуждения уголовного дела против конкретного лица возможны следственные действия: выемки, обыски, изъятие документов, задержания и т. д. Даже обоснованные подозрения должны быть процессуально оформлены. Это дает гарантию от произвола административной власти. Возбудив уголовное дело, официально предъявив обвинение, человека ставят под защиту закона, дают возможность прибегнуть к судебному контролю. Указ президента все эти гарантии опрокидывает.

Особенно смутила Феофанова часть 3-я статьи 1-й Указа: по его оценке, она сформулирована с изрядной долей иезуитского лукавства. Суть в том, что подозреваемых в преступлениях, которые будут караться не по уголовному закону, а по настоящему Указу, предписано сразу же арестовывать (задерживать) на 30 суток. Лет двадцать тому назад ЦК КПСС, вспомнил Феофанов, ограждая население от хулиганов, тоже издал распоряжение арестовывать на месте; тогда мы в упоении от решительности властей писали: «Пусть земля горит под ногами преступников». Сейчас это же повторил мэр нашей столицы слово в слово. А если отсчитать назад лет пятьдесят-шестьдесят, то мы и до иных законов и указов доберемся: «за сбор колосков по 10 лет, за опоздание на работу — на скамью подсудимых». Не суровость закона страшна, писал Феофанов, страшно отрицание закона. Процессуального — прежде всего. Сталинские массовые репрессии начались с того, что упростили судебную процедуру по определенным категориям дел, потом вообще устранили суд, заменив «двойками», «тройками» и «списками».

В заключение автор комментария говорит лично от себя, а в общем-то, и от имени «Известий»: