Звездные часы и драма «Известий»

Игорь рассказывал на редколлегии, как со дня на день возрастает напряжение в его отношениях с Ефремовым, Гутовым, Плессером. До этого почти десять лет Плессер входил в число самых близких к Игорю известинцев, они были полными единомышленниками во всем, что касалось производства газеты, технических перспектив ее развития. А теперь каждый вопрос становился проблемным и обсуждался в основном уже с противостоящих позиций. Тяжелейшие споры вызвала ситуация с 27 тысячами тонн бумаги. На деньги, оплаченные подписчиками газеты, она была закуплена еще год назад — по старым государственным расценкам. Теперь же издательство требовало деньги за нее от редакции по новой, рыночной цене, а она оказалась в 11 раз выше. Только с помощью Лаптева и Полторанина удавалось поэтапно разрешать бумажный вопрос в пользу газеты, что еще больше настраивало полиграфистов против журналистов.

Заметно уставший под грузом многих проблем Игорь берет отпуск, но в отличие от предыдущих лет, когда уезжал из Москвы надолго, сейчас уходит всего на неделю — с 28 сентября по 5 октября, оставляя за себя в газете Друзенко, в издательстве — Ефремова. А на следующий день, 29 сентября, экстренно созывается конференция трудового коллектива издательства и типографии. С молчаливого одобрения руководящих лиц она принимает решение не признавать подписанный Голембиовским и утвержденный Госкомимуществом Устав газетно-издательского комплекса «Известия». Берется за основу другой устав, в который газета уже не включена, а ее производство и распространение (вместе с приложениями) уже не упоминаются в качестве уставной задачи издательства. Отрицая распоряжение Чубайса об организации комплекса, конференция выражает намерение образовать самостоятельное госпредприятие, не имеющее никакого отношения к выпуску газеты «Известия». Приглашенный на конференцию Друзенко пытался отговорить ее участников от таких шагов, но был всего лишь выслушан, да и то не очень вежливо. Нам Толя сказал:

— Дико нарастает конфронтация.

Игорь вернулся из отпуска 6 октября и на следующий день созывается собрание уже трудового коллектива редакции. В своей резолюции собрание осуждает как вредное для всех известинцев решение конференции издательства и считает, что оно «не может быть реализовано как противоречащее распоряжениям президента и Госкомимущества, а его рассмотрение в правительственных органах может на многие месяцы создать в наших коллективах нездоровую, нервозную обстановку, помешать нормальной работе, процессу акционирования, которым сейчас заняты все трудовые коллективы».

Собрание постановило:

— выразить несогласие с решением конференции, направленным на искусственное разделение редакции и издательства и расчленение единого технологического процесса производства газеты и приложений к ней;

— предложить коллективу типографии и издательства обсудить перспективы совместной работы на общей конференции трудового коллектива редакции и издательства.

А после собрания в кабинете главного редактора состоялся многолюдный, долгий и гораздо более откровенный и острый, чем в Круглом зале, разговор. Раньше здесь не однажды заходила речь о том, надо или не надо разрывать отношения с издательством. И всегда доминировало мнение, что лучше оставаться вместе, это постоянно декларировалось и на страницах газеты. В тот же вечер впервые было признано: отношениям, что существовали семь десятилетий, пришел конец, надо их переводить на иную — коммерческую основу. Значит, все дела нужно вести к юридическому выходу из рамок издательства. Таким образом, принятая несколько часов назад резолюция с призывом к полиграфистам работать вместе в тот же вечер была практически похоронена руководством газеты.

Нужно заметить, что к этому времени кое-кто у нас начал поговаривать, что, может, не стоит бояться возвращения газеты к государственному статусу. Как и все в главной редакции, я был против этого, но ничего не слышал о том, о чем узнал много лет спустя. Оказывается, тогда, осенью 92-го, у нас возникла инициативная группа, которая прорабатывала возможность перехода части редакции под крыло Верховного Совета. Свои дальнейшие действия она ставила в зависимость от того, согласится ли занять пост главного редактора парламентских «Известий» Лаптев. С этой идеей и направилась к нему делегация, не зная, что он уже выслушивал подобные предложения от Рябова, Воронина, Лисина. Отказал Лаптев и этим ходокам.