Звездные крылья

В институте Марина провела долгий, очень долгий день. Пересмотрела свои работы, многие чертежи изорвала и выбросила, оставив только несколько, по ее мнению, особенно интересных, оригинальных. Подсознательно она уже готовилась к отъезду, сама еще не допуская и мысли об этом.

И поздно вечером, когда мать вернулась из клиники, они разговаривали о чем угодно, кроме будущего Марины. Только уходя спать, Ольга Григорьевна спросила:

— Что же ты думаешь делать дальше?

Марина запнулась на мгновение, словно воздуха ей не хватило, но тут же, и совершенно неожиданно для самой себя, выпалила:

— Поеду в Киев.

И вот она уже едет по Крещатику в такси. У нее было такое ощущение, будто неумолимый водоворот схватил, закружил ее и выбросил в этом незнакомом городе.

В номере Марина переоделась, разложила свои вещи и на несколько минут присела отдохнуть.

…Значит, сейчас начнется самое страшное. Ей надо выйти из гостиницы, сесть в трамвай и ехать в институт стратосферы. Хватит ли у нее мужества на этот короткий, но трудный путь?

Марина вышла из гостиницы и свернула налево, к площади имени Калинина. По Крещатику бежали машины, создавая атмосферу деловитости и озабоченности. Это несколько развлекло Марину.

Она шла по самому краю тротуара и вдруг остановилась как вкопанная. Большая черная машина резко затормозила, сухо зашипев твердыми шинами на асфальте.

Первое, что увидела Марина, был широкий рукав военной шинели. Потом дверца открылась, и из машины выглянуло знакомое лицо.

— Очень рад приветствовать вас в Киеве, — улыбаясь, сказал военный, и Марина улыбнулась ему в ответ.

— Вы давно приехали?

— Час тому назад.

— Собрались к Крайневу?

— Да. В институт стратосферы.

— Садитесь, я вас подвезу, — предложил военный так сердечко, так приветливо, что Марина, не раздумывая, села в машину.

Через три минуты она стояла у высокой лестницы института стратосферы.

— Приветствуйте Крайнева, — крикнул на прощанье военный.

Машина помчалась по асфальту. Трудный путь был уже почти пройден.

Валенс встретил девушку так, будто давно был знаком с нею.

— Знаете, — говорил он приветливо, и глаза его сияли лукавинкой, — после того, что рассказал мне о вас Крайнев, я знал, что вы к нам приедете. Комната для вас уже приготовлена, ключи можете получить у коменданта в любую минуту.

— Быть может, это было несколько самоуверенно с моей стороны? — попыталась обороняться Марина.

— Нет, — покачал головой Валенс. — Не приехать вы не могли. И дело тут не в том — хотели вы этого или не хотели. Решали не вы, решала ваша работа.

Впервые услышала Марина такое точное определение того, что чувствовала сама. И оттого, что Валенс так хорошо и безошибочно сумел понять ее, теплое чувство благодарности к нему шевельнулось в сердце девушки.

— Простите мне мою поспешность, — сказал Валенс, поднимаясь, — но я хочу вместе с вами совершить маленькую экскурсию. Крайнев сейчас работает в аэродинамической лаборатории. Давайте пройдем туда. Оформить ваш переезд из Ленинграда мы успеем и завтра, а увидеть, как Крайнев продувает последнюю модель, можно не каждый день.

Марина медленно поднялась с места, словно на плечах у нее была большая тяжесть. Они вышли вместе.

Лаборатория помещалась в большом зале со стеклянным потолком. Аэродинамическая труба — длинный цилиндр около десяти метров в диаметре, положенный на бок, — занимала почти все помещение. Мощные вентиляторы гнали через трубу ровный, сильный поток воздуха. Модель самолета, подвешенная в трубе на тонких тросах, испытывалась в условиях, полностью соответствующих условиям свободного полета.

Вентиляторы могли создать поток воздуха любой скорости. Получалось, что движется якобы воздух, а не самолет, но при испытании это не имело никакого значения. Сквозь большое стекло в стенке трубы можно было наблюдать за моделью, а чуткие приборы точно измеряли силу ее сопротивления воздушному потоку.

Валенс открыл дверь и пропустил Марину вперед. Волнуясь, вошла она в зал, быстро сориентировалась в лаборатории, поднялась по ступенькам на невысокий помост и остановилась перед большим стеклом.

Модель самолета, окрашенная серебряной краской, была хорошо освещена. Тонкие тросы, державшие ее, были почти незаметны, и казалось, что легкий серебристый самолет и вправду летит вперед в большом цилиндре.

Жадно, как бы боясь, что ей помешают, смотрела Марика сквозь прозрачное стекло. Она уже знала, что испытывается последняя конструкция Крайнева — сгусток его таланта и опыта. Глаз специалиста сразу мог оценить всю экономичность конструкции этой модели.

Рев в трубе стал стихать. Испытания подходили к концу. Марина все еще стояла у стекла, не в силах оторвать взгляда от модели. Она даже не заметила, как Валенс и Крайнев взошли на помост. Она увидела их только тогда, когда они очутились рядом. Марина оглянулась, смутилась и оторвалась от смотрового стекла.

— Очень рад видеть вас, товарищ Токова, — сказал Крайнев, протягивая руку.