Звездные мошенники

– И что теперь? – проворчал он, отступив к стене.

– Сюда, в переулок, – рявкнул я в ответ, хватая его за руку.

– Зачем? Что…

– Интуиция.

Я толкнул его в темноту, где в воздухе висела вонь, а под ногами что-то хрустело. И тут же услышал гудение двигателя большой машины: она приближалась, затем остановилась, и все смолкло. Хлопнула дверца. Машина двинулась дальше, проехав мимо переулка, где в темноте стояли мы.

– Да ведь это тот самый автомобиль… – прошептал сенатор.

– Вы знаете владельца?

– Разумеется, нет. Что это, Флорин?

– Чья-то игра. И мне не нравятся ее правила.

– Бога ради, вы не можете говорить яснее?

– Этого так просто не объяснишь. Давайте туда, сенатор.

Я указал ему вглубь переулка. Он пробурчал что-то, но подчинился. Мы вышли на темную улицу, более широкую, чем переулок, но не менее пахучую.

– Куда вы ведете меня, Флорин? – спросил сенатор заметно охрипшим голосом. – Во что меня втягиваете?

– Просто импровизирую, – ответил я. – Давайте отыщем тихий уголок, где мы сможем поговорить…

Я явно запоздал со своим разумным предложением: из переулка выскочил зеленый автомобиль, ударился о бордюр, завихлял, но тут же выправил курс и помчался прямо на нас. Сенатор закричал, раздался звон стекла, за ним – громкий треск, я увидел вспышки пламени, рвущиеся из машины, и в щеку мою впились кирпичные осколки. Я повернулся, схватил сенатора, толкнул его вперед. Автомат запнулся и смолк, оставив нас в звенящей тишине.

Сенатор оперся о кирпичную стену, стоя спиной ко мне, и принялся медленно опускаться на колени. Я бросился к нему, подхватил и увидел, как на боку у него расползается большое пятно. На улице раздался чей-то голос. Загремели шаги и стали приближаться. Было самое время уходить. Я закинул руку сенатора себе на плечи; ноги его волочились по кирпичам, он навалился на меня всем своим весом. Мы сделали таким образом двадцать пять шагов, прежде чем я увидел слева дверь, скрытую в глубоком проеме. Таблички с приглашением войти не было, но я повернулся к ней и нажал ручку. Дверь оказалась незапертой, и мы очутились в темной комнатушке, заставленной какими-то ящиками, с полом, покрытым стружкой и обрывками проводов или веревок, едва заметных в тусклом свете, что лился из засиженного мухами окна.

Я устроил сенатора на полу, осмотрел и нашел две дырки в боку, сантиметрах в пятнадцати друг от друга.

– Насколько плохо? – прошептал он.

– Сломано ребро. Пуля отскочила от него. Вам повезло.

– Они пытались убить меня.

Он попробовал встать, но я не позволил.

– Непохоже, что вы удивлены. Вы говорили, что у них есть виды на вас, помните?

– Да, но… – Он помолчал, собираясь с силами. – Они просто спятили. – Новая пауза. – Флорин, что теперь делать?

– Расскажите мне о приятеле, с которым вы собирались встретиться.

– Его зовут Эридани. Вы были правы. Это ловушка. Теперь я не могу пойти туда, я…

– Держитесь, сенатор. Если у меня и были сомнения насчет вашей истории, то эти пули все меняют. Я проверю Эридани. Если все будет хорошо, приведу его сюда.

– Нет, не оставляйте меня одного…

– Места безопаснее не найти.

Внезапно он сник.

– Я заслужил это. Я не рожден для подобных вещей, верно, Флорин? Хочу сказать, что у меня никогда не было склонности к насилию. Но теперь я в норме. И больше не выставлю себя дураком.

Я быстренько перевязал его полосками, оторванными от рубашки.

– Как по-вашему, вы можете идти?

– Конечно.

Я помог ему подняться на ноги. Тут в правом ухе раздался щелчок, и голосок, не громче шелеста жука в траве, сказал:Отлично, Флорин. Ждите дальнейшего развития событий.

Сенатор застегивал куртку, шипя от боли при каждом движении. Я ощупал голову за ухом, нашел микроскопическое устройство, сорвал его и раздавил каблуком. Дверь на противоположной стене вела в грязный холл, где была наружная стеклянная дверь на улицу.

Никаких зеленых «бьюиков» в поле зрения не оказалось. Никто в нас не стрелял. Мы старались держаться в тени, как мыши, которых застали вне норки; мы двигались к берегу.

Я внимательно оглядел улицу, лишь чуть менее запущенную, чем та, где в нас стреляли. Две ступени вели вниз: оттуда лился тускло-коричневый свет, неслись ароматы выпивки и табачный дым. Мы сели в кабинку и заказали пиво у экс-тяжеловеса с перебитым носом и плоской физиономией. Он поставил перед нами два полных стакана. Я достал носовой платок и обтер лицо. Повязку на сенатора я наложил удачно – кровь не проступила. Если хозяин и заметил в нас что-то необычное, то оказался достаточно умным, чтобы не подать виду.

– Он опаздывает, – нервно сказал сенатор, сидя лицом к двери. – Не нравится мне это, Флорин. Мы тут станем легкой добычей. В нас могут выстрелить через окно…

– Они могли сделать это в любое время. Однако не сделали. Может, позже мы выясним почему.