Звездные мошенники

– Ага… То самое будущее, продолжительное и достойное.

– Мистер Равель! Уходите немедленно!

Порывшись в кармане куртки, мой ангел-хранитель выудил карточку с адресом: «Колвин-Корт, 356».

– Очень солидное старое здание, совсем недалеко. Снаружи деревянная лестница, прочная и надежная. Подниметесь на третий этаж – комната номер девять в конце коридора. Входите и ждите.

– С какой такой радости? – возмутился я, высвобождая рукав из цепких пальчиков собеседника.

– Чтобы не погибнуть!..

Сладкий голосок едва ли не дрожал. Похоже, ему не нравится. Что хорошо для его планов, то плохо для моего светлого будущего, – по крайней мере, такое ощущение крепло с каждой минутой.

– Откуда ты узнал мое имя?

– Прошу вас! Время на исходе! Почему нельзя просто поверить?

– Во-первых, имя неправильное – я назвал его вчера торговцу Библиями. Выдумал, не сходя с места. Вы, случаем, не торгуете книжками, мистер Икс?

– Для вас это важнее собственной жизни?

– Ты, приятель, совсем запутался. Речь вовсе не о моей жизни, а о твоей.

Мой собеседник и вправду запутался; убедительное выражение лица расползлось в разные стороны. Он все еще пытался его собрать, когда дверь на улицу распахнулась и в баре появился некто в черном пальто с черным бархатным воротником, в черной фетровой шляпе и с черной тростью в руке.

– Вот!.. – прошептал мой новый друг, будто порнографическую открытку показал. – Все как было сказано. Скорее, мистер Равель, пока он вас не видит…

– Не такой уж ты супермен. Он меня сначала заметил, а уж потом через порог переступил.

Сбросив надоедливую руку, я выбрался из кабинки. Человек в черном уже сидел на четвертом табурете у стойки, не глядя в мою сторону. Аккуратно пробравшись между столиками, я устроился слева от него.

Человек не обратил внимания, даже когда я ткнул его локтем в бок несколько грубее, чем полагается по правилам хорошего тона. Пистолета в кармане нет, я бы почувствовал. Черная трость удобно устроилась меж колен, серебряный набалдашник в дюйме от правой руки.

– Смотрите внимательно, номер не удался, – прошептал я. От моих губ до уха человека в черном было не больше восьми дюймов.

Не особенно беспокоясь, он повернул лицо ко мне, очень медленно. Высокий узкий лоб, впалые щеки, складки у ноздрей – белые на серой коже, глаза – как черная галька.

– Вы обращаетесь ко мне? – спросил он ледяным голосом.

– Не знаете ли, кто это такой? – ответил я вопросом на вопрос, тоном любезным и доверительным. Два толковых парня всегда могут найти общий язык, не правда ли?

– Кто?

Никаких следов оттепели.

– Вон тот – мечта галантерейщика с гадкими ручками… Мелкий засранец за моим столиком. Сидит и ждет, чем все это кончится. – Я подарил джентльмену в черном самую открытую и искреннюю из моих улыбок.

– Вы ошибаетесь, – сказал черненький и отвернулся.

– Ничего страшного, – кивнул я доброжелательно. – Никто не безупречен. Но почему бы нам не посидеть и не потолковать – втроем? Нет, в самом деле?

Тут его наконец проняло: каменный подбородок дрогнул – одна миллионная дюйма, не более. Подобрав шляпу, он соскользнул с табурета. Случайно зацепившись носком туфли, я уронил трость на пол, наделав немало шума. Подбирая трость, я неловко наступил на нее; что-то хрустнуло.

– Прошу прощения, сэр! Какая неловкость! – воскликнул я, подавая тросточку.

Приняв ее, джентльмен в черном направился в туалет. Я проводил его долгим, задумчивым взглядом. Достаточно долгим, чтобы краешком глаза успеть заметить, как мой собутыльник выскальзывает из бара. На улице, в нескольких ярдах от входа, я прижал его к стене. Он отбивался настолько решительно, насколько это возможно, не привлекая внимания прохожих.

– Давай рассказывай! – потребовал я. – Сначала я купился на чтение мыслей… А дальше?

– Дурак! Ты все еще далеко не в безопасности! Я пытаюсь спасти твою жизнь – или чувство благодарности тебе не знакомо?

– Право, дорогуша, знал бы ты, ради чего стараешься. Мой костюм тебе не подойдет, мелочи в кармане на такси до Колвин-Корта и обратно не хватит… Впрочем, мое возвращение и не планировалось, ведь так?

– Отпусти! Нам нельзя оставаться на улице!

Мой друг попытался пнуть меня в лодыжку, но я ответил ударом под ребра; навалившись на меня, он засипел, как волынка. Отступив на шаг, чтобы сохранить равновесие, я услышал хлопок – бесшумный пистолет? В дюйме от головы просвистела пуля, и мы вместе бросились в спасительную темноту ближайшего подъезда. По дороге он норовил сбить мне коленную чашечку; мне пришлось ушибить ему обе лодыжки.

– Не волнуйся, – успокоил я. – Эта пуля меняет дело. Не будешь дергаться, отпущу шею.

Он осторожно кивнул, чтобы мой большой палец не раздавил горло, и я разжал руки. Круглое личико перекосилось, а фарфоровые голубые глаза утратили детскую невинность; оттягивая воротник, он тяжело дышал. Я красиво, чтобы ему понравилось, взвел курок маузера и принялся ждать.

Две или три минуты показались геологической эпохой.