Читаем Звездные женихи для матери-одиночки (СИ) полностью

Звездные женихи для матери-одиночки (СИ)

Мы движемся вперед по этому навевающему опаску зданию, но я замечаю, что Дораксу поразительным образом удается развеить мою тревогу. Быть может потому что он видит мои мысленные образы – не знаю.

– Альтерранцам запрещено что-либо делать с телом. Ну без разрешения жены так точно.

– Ты ведь никогда не был женат, – усмехаюсь.

– Почему же. Я был помолвлен.

Эта информация заставляет меня замереть.

– Но в отличие от Миллса я сделал все для того, чтобы она передумала, – смеется мой мужчина. – Татуировки и служба на окраине Федерации были частью плана.

– Мне кажется, они красивые, – сильнее обвиваю шею Доракса.

– Татуировки на Альтерре носят в основном те, кто не дружит с законом, – вздыхает он. – Или те, кто продает свое тело.

Я чувствую, что после этого мне снова становится нечего сказать.

– Но на моей родине, – продолжает Доракс, – это признак принадлежности к определенной семье. Этим всем я хотел показать, что не собираюсь принимать чужие правила просто так. Пару мне, как и Миллсу, навязали. Но я решил, что если она примет меня после службы во флоте таким какой я на самом деле есть, я, пожалуй, рассмотрю совместное проживание.

– И она приняла? – не могу не уточнить это.

Доракс нехорошо усмехается и я шестым чувством понимаю, что, кажется, именно так он и оказался в центре перевоспитания.

– Вернувшись, я заявил ей, что нашел собственную пару и воспользовался редчайшей процедурой для того, чтобы расторгнуть наш брачный контракт. Да, ты права: после этого я оказался в центре перевоспитания. Но так про меня услышала вся Альтерра. Я был первым мужчиной, который защищал себя на процессе по отмене брачных обязательств сам. Я проиграл. Но про меня не забыла вся планета. Знаешь, много кому эти старые порядки уже навязли в зубах.

Мы встаем перед белыми дверями и я понимаю, что мне страшно. Не отдавая себе отчета, крепче вцепляюсь в одежду Доракса. В этот миг мне начинает казаться, что я еще больше люблю его, такого бесстрашного, уверенного в себе и сильного. Мне кажется, только он сумеет спасти меня от тех разочарований, с которыми я вскоре могу столкнуться. Этот мужчина моя опора и я сама совсем недавно едва не ранила его.

– И что стало с твоей невестой? – срывается с моих губ вместо куда более уместной просьбы о помощи.

– Кхм… – Доракс закатывает глаза. – Она состоит в браке, но не в том, который навязывала ей семья и она счастлива.

– Правда?

– Она – одна из моих помощниц в Совете Альтерры, – с этими словами Доракс разворачивает нас обоих к дверям. – Но ты, кажется, хотела поговорить не об этом.

Я смотрю на запертые створки и проглатываю ком.

– Да, – быть честной, прожив под личиной столько времени по-настоящему сложно, но это ощущается как возможность расстаться с ужасно тяжелой ношей.

Я позволяю себе сделать несколько вдохов, а сердцу чуть-чуть сбавить темп.

– Просто скажи мне, я его спасла?

Доракс молчит очень долго, глядя в пространство, а затем смотрит на меня.

– Значит, ты почувствовала, что такое истинная связь.

– Думаю, да, – отвечаю я, рассматривая собственные пальцы.

– Мне, к сожалению, это не до конца понятно, – признается альтерранец. – Поэтому я не могу знать.

С этими словами он прислоняет собственную ладонь к считывающему устройству.

– Но если даже и нет, – продолжает Доракс, – я буду рядом, Рея. Я тебя предупреждал о том, что это такое: когда тебя с кем-то связывает космос.

Я замечаю, что за дверями очень светло. Все, что я могу разглядеть – ряд колб огромного размера. Сюда, наверное, можно поместить человека или кое-кого побольше, например валорианца. Около одной из колб суетится несколько фигур и я не могу рассмотреть, что там находится.

– Мы восстановили его тело, – поясняет Доракс. – Но я не знаю, что именно случилось с его сознанием.

Киваю, стараясь не выдать того, что мне не по себе.

– Я очень испугался за тебя, – продолжает Доракс, – потому что какое-то время… я не слышал ни единой мысли. Я думал, что твое сознание тоже… ушло.

Это заставляет меня еще крепче вцепиться в одежду моего мужчины, но тут происходит непредвиденное: один из силуэтов оборачивается и я вижу Раду Эвет.

– Что она тут делает? – оборачиваюсь я к Дораксу.

– Это место принадлежит семье Эвет, – спокойно поясняет он. – И мы не могли получить ключи к ренегационным технологиям без помощи сестры моего доверителя. Поэтому, должно быть, она и проникла сюда. Я разберусь.

С этими словами Доракс аккуратно ставит меня на пол.

В это время Рада со всей силы бьет по капсуле кулаком.

– Может, кто-нибудь мне объяснит, как достать из его головы воспоминания?! – восклицает она. – Паршивец оставил меня и всех мужей без единого кредита! У-у-у! Бакширский урбон! Я с тебя живого не слезу, слышишь?! Слышишь ты меня или нет?!!

В этот момент я понимаю, что хватит прятаться за спинами. Настало время самой разбираться!