Звездный блицкриг. Зовите меня смерть

Возвращаясь к установке, физик выслушал объяснения наемников. В главном зале он попросил Хуррам подвинуться, заново настроил параметры сингулярных вихрей, и посреди помещения распахнулся проход в представительство Аидаса, через который шагнули пятеро крепких ребят в камуфляже. Возглавлявший отряд турист, с которым они общались в ресторане, произнес:

— Мадемуазель, в прошлый раз я не имел возможности представиться. Майор Норидзе, бригада «Ночной Кошмар».

Хуррам недоуменно разглядывала изрядно вооруженных людей, внезапно появившихся у нее за спиной.

— Как вы это сделали? — спросила растерянная девушка.

— Вопросы чуть позже… — Георг задумчиво продумывал последовательность шагов. — Парни, скоро прилетит машина с полицейскими, надо их положить.

Наемники деловито разошлись по всему этажу, выбирая огневые позиции для кругового обстрела окрестностей. Сам же Георг, снова включив установку, нацелил конус вихревого поля на орбитальную крепость, расположенную в мегаметре над планетой.

На голограмме появились мрачные отсеки боевой станции. Зона обзора скользила по крепости, мелькали переборки, лица, трубопроводы, казематы. Наконец он обнаружил обширный отсек, часть которого занимало подающее устройство, а на палубе стояли спецбоеприпасы, упакованные в защитные контейнеры с красной полосой.

Далеко не с первой попытки Георг сумел ухватить вихрями часть зарядов. Затем перетащил курсор по голограмме прицельного монитора. Контейнеры исчезли с изображения отсека и стали видны невооруженным глазом — лежали на песке пляжа в сотне шагов от лабораторного корпуса. Хуррам не могла отвести взгляд от окна, через которое открывался обзор на пляж с боеголовками, а также — на небо с приближающейся полицейской машиной.

— Что ты делаешь? — осведомилась она дрожащим голосом.

— Перекладываю самые ценные марки в свой кляссер.

Оставшиеся в арсенале боеприпасы он переместил с меньшими усилиями — сказывался полученный опыт. Затем потянулся вихревым конусом к другой крепости.

В окно было видно, как в небо ввинтился самонаводящийся снаряд. Трасса коснулась авиетки, вспыхнул ярко-фиолетовый комок пламени, и в море посыпались обломки.

5

Еще рвались боеголовки торпед, выпущенных с кораблей огневой поддержки, еще падали под выстрелами нападавших последние защитники орбитальной крепости, еще главари Оаху не поняли, сколь безжалостный враг явился чинить расправу, а десантники уже рвались к планете сквозь тучи радиоактивного пепла.

Стаи пронырливых «Щук» садились возле стратегических точек, высаживая отряды наемников, и немедленно взлетали, чтобы доставить новые подразделения. Стремительными атаками бойцы «Ночного Кошмара», «Грибовидного Облака» и других бригад крушили рыхлую оборону, занимали намеченные объекты.

Реального сопротивления наемники пока не встретили — гнилой режим не имел надежных защитников. Лишь отборные части пытались отбиваться, тогда как регулярные батальоны попросту разбегались, прихватив оружие, которое могло пригодиться в родной деревне. Уже на третий час после начала атаки вторгшиеся из космоса неумолимые воины захватили контроль над главными городами, космодромами, энергостанциями и узлами всепланетной нейросети. Оставалось сделать последний шаг — занять несколько десятков административных зданий в столице и провинциальных центрах.

— И все-таки, что ты… вы делаете? — в очередной раз спросила Хуррам, до сих пор пребывавшая в глубоком ошеломлении.

— Восстанавливаем справедливость, — рассеянно произнес Георг.

Он проник в арсенал, подцепил осколочно-фугасный боеприпас весом не меньше центнера и перебросил этот снаряд в бункер, где засели непримиримые защитники режима. Массивный цилиндр с закругленным торцом громко взорвался, перебив полсотни фанатиков, после чего батальон Волка быстро зачистил развалины и начал штурм гарнизонного штаба в Хаджиабаде.

— Нет, я не глобально спрашиваю, — сказала Хуррам, запинаясь. — Что делаете лично вы? Как это понять?

— Телепортация, — лаконично пояснил физик. — Мне удалось изобрести и построить машину, которая мгновенно перемещает материальные объекты на некоторое расстояние.

Кажется, в девушке просыпался журналист, и она собралась выведать подробности, но тут опять зазвонил видеофон Георга. Над аппаратом появилась голограмма Гульбан, которая беспокойно поинтересовалась:

— Где ты?

— Спрятался подальше от войны. Как дела у тебя?

— Муж прибежал домой, боится, что убьют. Можно, мы у тебя в квартире укроемся?

— Думаешь, у меня безопасно?

Она прошептала назидательно:

— Ты ведь — белл, тебя не тронут.

Георг назвал код замка, хотя она должна была помнить сама — не раз к нему ходила в дни, когда героический супруг тренировал своих солдат. Забыв поблагодарить, Гульбан сурово осведомилась:

— Если будет возможность, замолвишь за нас словечко?

Усмехнувшись, он пожелал подружке благополучно пережить плохие времена. Когда он убрал видеофон в карман, Хуррам озабоченно проговорила:

— Ты уверен, что восстановление справедливости — это всегда благо?

— Не всегда, конечно, — признал Георг. — Но в нашем случае — несомненное благо. А что ты имела в виду?