Звездный капитан

Багровый свет заходящего солнца залил улицы Эйпонсити — единственного города на планете Эрцер–12. Двух — и трехэтажные дома из песчаных кирпичей напоминали кубики, выложенные вдоль центральной улицы. Шахтерский городок рос вокруг административного здания «Эрго» — фирмы по добыче и обогащению руды. Сами разработки находились в разных местах планеты, от южного до северного полюсов. Космодрома, как такового, не было. Рейсовый челнок, прилетавший раз в неделю, приземлялся на платную площадку за зданием «Эрго». Остальные, кому по делам приходилось прилетать в Эйпонсити, оставляли звездолеты на близлежащих равнинах. У большинства кораблей имелась автономная система защиты, проникнуть чужаку на борт не представлялось возможным, поэтому, спрятав корабль в пустынной местности, пилоты отправлялись в город на автономном модуле (флаере, лендспидере, скутере, вездеходе — кто чем пользовался). Торговля шла — золото, платина, драгоценные камни по приемлемым ценам, обогащенная редкими изотопами руда. Те, кто не гнался за сверхприбылями, предпочитали летать за изотопами и редкоземельными металлами именно на Эрцер–12.

Дневная жара спала. К городу съезжались вездеходы с шахтерами; словно перелетные птицы, слетались флаеры с персоналом удаленных шахт. Пыльные улицы наполнялись народом.

Бар «Зеленый попугай» готовился к наплыву посетителей.

Вечер только наступил, а у стойки уже было многолюдно. Шахтеры — самая благодатная клиентура. Несмотря на развязные манеры и частые драки, они приносят неплохую прибыль. Холман любил шахтеров — простых, прямолинейных парней, готовых изречь пару грубых слов и выпить все, что угодно.

Особой симпатией у Холмана пользовались пилоты звездолетов — совершенно другая категория людей, отличающаяся от остальных. Каждый из пилотов — уникальная личность. Невозможно найти похожего, как невозможно найти одинаковые снежинки. Словно звезды, с которых пилоты прилетели: на небе все кажутся одинаковыми, а вблизи каждый полон загадок и индивидуальных особенностей.

Холман недолюбливал полицейских и робототорговцев: первых — потому что, когда он только начинал работать барменом в Плобитауне, они замучили его вымогательством, а вторых — из — за скудости души. Во взгляде робототорговцев, с которыми доводилось встречаться Холману, он видел один и тот же вопрос: «Сколько это может стоить?»

Порой в бар заходили пугающие личности: иногда наряженные в дорогие шелка, а иногда неприметные, в потертой одежде, но неизменно с большой пушкой в кобуре. Такие люди по своей воле никогда не попадут на прием к психоаналитику. С их появлением атмосфера менялась, словно кондиционер начинал работать на полную мощность. Каким — то удивительным образом исходящую от них ауру чувствовали остальные посетители. Некоторые примолкали, а некоторые и вовсе торопились уйти.

Кого только не перевидал Холман в своем баре: и наемных убийц с Алониса, и золотоискателей с планеты Рок, и контрабандистов с Буя–34, и беглых каторжников с Эстеи. Все краски мира смешались в удивительной палитре «Зеленого попугая».

Никакого дурного предчувствия этим вечером у Холмана не было. Жизнь в городе текла обыденно. Даже шериф, чтобы немного развеяться, улетел к археологам.

— Давай, приятель, налей — ка мне пивка! — громко, на весь бар, попросил крупный одутловатый мужчина в потертом джинсовом костюме с явно выраженным «пивным» животом. Он бросил взгляд на соседа справа, потом на соседа слева и так же громко добавил: — Да постарайся, чтобы пены было поменьше!

— Как пожелаешь, — кивнул Холман.

Загорелого круглолицего мужчину, сделавшего заказ,

Холман хорошо знал, его звали Дженкинс. Дженкинс работал мастером на шахте второго участка, околачивался в баре каждый вечер и каждый вечер заказывал пиво, требуя отстоя пены.

За то время, что Дженкинс ходил в «Зеленый попугай», Холман изучил мастера вдоль и поперек. Громкий голос и вызывающая манера Дженкинса объяснялись атазагорафобией — боязни быть незамеченным. Травма детства — Дженкинс был пятым ребенком в семье, из — за чего ему недоставало внимания родителей. По сути, он был безобидным малым, но эксцентричное поведение, граничащее с наглостью, провоцировало других, что порой выливалось в жестокие драки.

— Давай пошевеливайся, Холман! — поторопил Дженкинс, хотя сам прекрасно знал, что налить пива без пены требует времени. — А то ты заставляешь ждать! — Дженкинс осмотрел соседей по стойке и хохотнул. — Я тут не один страждущий!

Справа от мастера сидели трое шахтеров, прилетевшие вместе с Дженкинсом, а слева невзрачный тип в красной майке и замшевом пиджаке.

Янтарная жидкость наполнила кружку.

— Лови, Дженкинс, твое пиво! — Холман сильным толчком отправил кружку по гладкой поверхности стойки к клиенту.

Дженкинс перехватил кружку, как ему показалось, залихватским жестом.

— А что я не вижу женщин?! — поинтересовался мастер.

— Девочки начинают работу в восемь.

— Через час мне уже будет хорошо и без них! Ха — ха — ха! Верно, парни?!

Приятели Дженкинса согласились и потребовали пива.

Холман отправил по стойке одна за другой три кружки.