Звездный корпус

Но сейчас он хотел побыть в одиночестве, наедине с мирозданием. Это можно было проделать внутри ноумена, но сеть по-прежнему не работала, и оставалось только действовать в обычном, феноменальном мире. Как дома, когда отец не давал ему пользоваться имплантантами для отправления обрядов, считая, что не для того дал сыну «Sony-TI 12000». И теперь, как тогда, Джону оставалось выполнять ритуалы традиционным способом, с клинком-атамом и воображаемыми образами. Он нашел самый укромный уголок, какой только смог найти, на южной границе Дипломатического квартала. Тупичок хорошо простреливался и уже получил название «кофемолка», но это было труднодоступное место, идеально подходящее для ритуала, клочок земли, который можно было сделать своим сакральным пространством.

«Братья и сестры севера, духи земли, духи практического и повседневного… приветствую вас и добро пожаловать»…

Он замкнул воображаемый круг из голубого огня. Теперь периметр был запечатан четырьмя пентаграммами. Склонившись, Джон коснулся земли кончиком кинжала.

— Великая Мать… Богиня… Дева, Мать и Старуха, я приглашаю тебя в этот круг. Будь здесь.

Во всех многочисленных традициях Виккана Богиня символизирует Гею, дух Земли. Могла ли она проделать с ними путь в восемь световых лет? Может быть, на Иштар есть свои богини или духи?

Он размышлял над этим лишь миг. И вдруг, в порыве внезапного вдохновения, произнес:

— Богиня древнего Шумера и Вавилона, Богиня, имя которой — Инанна, Астарта и Иштар!.. Богиня любви и Богиня войны, приветствую тебя и добро пожаловать.

И снова высоко воздел клинок. Гигант Мардук, огромный, опоясанный своими кольцами, раздувался на западе.

— Бог Света, Бог Солнца, имя которого — Иту, Шамаши, Мардук! Будь здесь со мной. Приветствую тебя и добро пожаловать.

Кстати, можно ли ассоциировать Мардук с его мифологической тезкой, древним Месопотамским богом солнца? Не важно. Главное — идея, которая стоит за словами, а сами слова не имеют значения.

Он закрыл глаза и увидел Иштар и Мардук, королеву и ее супруга, которые стояли перед ним в круге, осененные лучами яркого света. «Джон-рационалист» отметил, что прототипами этих богов были колонисты-аханну, которые высадились на Земле десять тысяч лет назад. Большинство богов древнего Шумера — кажется, их звали Иту, Энки, Эа, Ан и Нанна — были реальными живыми существами… или, по крайней мере, обобщенными портретами, отражающими представления о первой встрече древних кочевников, предков Шумеров, и Аннунаки. «Те, кто пришли с Небес».

По большому счету, это тоже не имело никакого значения. Человечество давным-давно создало свой образ каждого их богов. И вряд ли современные аханну узнают тех, к кому он сейчас обращается.

И черт с ними, с аханну.

Более тревожная, более рациональная часть его сознания породила новую идею. Морской пехотинец двадцать третьего века, не понаслышке знакомый с высокими технологиями, вызывая духов при помощи ритуала двухсотлетней давности, должен представлять, к чему это обязывает — согласно верованиям и практикам, которые возникли за тысячи лет до этого, задолго до того, как боги-путешественники со звезд явились древним шумерам.

Отбросив и эту мысль, Джон сосредоточился на внутреннем ритме ритуала, на возвышенной интимности, на образах и метафорах, которые помогали погружаться в глубины бессознательного, получить необходимые наставления, приобщиться к символам и энергии, свойственным этому месту. Каково бы не было происхождение той или иной веры, что бы не порождало религиозный порыв — это было столь же присуще человеку и человечеству, как язык, общественные отношения и даже дыхание.

«Землей, которая есть ее тело, воздухом, который есть ее дыхание, ярким огнем, который есть сияние ее духа, водой, которая есть животворная влага ее утробы, замыкаю этот круг».

Он открыл глаза и на миг поднял взгляд в чистое, как сине-зеленый хрусталь, предрассветное небо, оживленное бледным сиянием зари и великолепием полосатого пояса Мардука. В зените мелькнула короткая вспышка метеора.

«Я стою между мирами».

Эта мысль заставила его улыбнуться. Он действительно стоял между мирами. Более этого… он мог находиться за много светолет от Земли, но связь с божественным жила внутри него. Богиня и ее супруг были частью его существа, частью его самого. Божества, к которым он взывал, никогда не покидали его. Они составляли часть его ноуменального мира, противоположного миру феноменальному, миру видимому, звучащему и материальному.

Он снова повернулся лицом к востоку и сосредоточился. Он чувствовал, как энергия сознания нарастет внутри.

Послышался смех, и Джон открыл глаза. Как и следовало ожидать, за ним подглядывали. Группа морских пехотинцев, которые выгружали из модуля контейнеры с продовольствием, воспользовались перерывом и наблюдали, как он отправляет свой ритуал. Ну и пусть. Он находится в своем времени, своем священном пространстве, и этот смех ничего не значит.