Звездный корсар

— Хорошо, хорошо! — примирительно сказал Григор и тяжело вздохнул. — Согласен.

Раз надо — так надо!

— Вот, возьми. Здесь все записано, что, как, где. Добавочные инструкции можешь получить в прокуратуре, если они есть. Думаю, добыть их тебе нужно самому…

— Попробую. — Взяв из рук шефа лист с записями, Бова сложил его в небольшой квадратик, положил в верхний кармашек спортивной рубашки. — Как только подступиться к этой проблеме?

— А это уже твое дело, — поучительно изрек шеф. — Учился, государство на тебя денежки тратило, теперь покажи, на что ты способен. Сапожника не надо учить, как тачать сапоги, кота — ловить мышей. Что — верно говорю? Лови мышей, брат, если ты криминалист. Познакомься с нею, с ее знакомыми, с ее начальством, короче говоря, с кем угодно, но информацию о ее отце добудь…

— Сроки?

— К пятнадцатому июля следует все завершить. Считаю — достаточно. Что мы сегодня имеем? — Шеф взглянул на календарь. — Четырнадцатое мая. Итак, даю тебе два месяца. И один день — хе-хе! На раздумья. Можешь не являться в контору.

Переоденься девицей, стариком, коли тебе это по нраву. Что? Обижаешься? Ты же обожаешь мистификации! Ну, я пошутил. Если раскусишь этот орешек — пошлю тебя… в одно местечко. Намного выше, чем мы, грешные, здесь сидим. Хе-хе.

Заинтригован?

— Куда? — встрепенулся Григор.

— Не скажу, — хитро подмигнул шеф. — Интересовались тобою. Некоторые люди.

Весьма значительные. Тем более что ты кумекаешь в языках разных, да еще в ересях оккультных. Зачем это им — не ведаю, но интересуются, интересуются. Не гипнотизируй меня, все равно не скажу. Выполнишь задание, тогда другое дело. Ну, бывай, брат!

Шеф пожал Григору руку и снова углубился в свои бумаги.

Бова вышел в коридор. Товарищи набросились на него, зашумели, заинтригованные неожиданным вызовом шефа.

— Рассказывай!

— Почему проглотил язык?

Григор отмахивался, все еще растерянный, взволнованный. Не хотелось говорить о неприятном задании. Друзья отходили в сторону, разочарованные молчанием Бовы.

— Не иначе как в Баскервильский замок поедет наш Григор, — насмешливо проскрипел низкорослый Ваня Хроненко. — В Н-ском колхозе огромный черный пес с фосфорическими глазами еженощно таскает телят с фермы. Исчезли также зоотехник и две доярки, устроившие засаду. Знаменитый детектив Григор Бова спешит к месту таинственного преступления, его встречают благодарные колхозники…

— Клоун! — огрызнулся Григор, защелкнул выдвижной ящик в своем столе. — Совсем не смешно.

— Григорчик, — не унимался Ваня, прижимая ладони к груди в традиционном индийском приветствии, — возьми меня с собой. Кто же опишет твои подвиги?

Друзья захохотали. Григор промолчал, пошел в секретариат. Рая выписала служебную командировку на два месяца. Теперь он мог не показывать носа в контору, став полностью хозяином своего времени.

Бова вышел на улицу, обогнул площадь Калинина, спустился на фуникулере к Подолу.

Шел по набережной Днепра, размышлял. На душе было неуютно. Хотя шеф и романтизировал его задание, но Григор отлично знал, что тут он столкнется с клубком человеческих трагедий. И сам будет выглядеть во всей этой истории не легендарным детективом, а замаскированным соглядатаем. Если бы речь шла о самом преступнике, а то ведь о безусловно невинной девушке! Быть может, пока не поздно, вернуться к шефу, отказаться? А что потом? Выговор, конец служебной карьеры, конец всех мечтаний…

Григор горько улыбнулся. Мечты! Как они далеки от реальной жизни. Пока он учился в спецшколе, будущее казалось страницами захватывающего романа. И в том романе Бова непременно вызволял несчастных людей из рук бандитов, преступников, вступающих в сложное и долговременное противоборство с храбрым героем…

Бурные дискуссии с товарищами. Каких только вопросов они не поднимали! Есть ли свобода воли? А если ее нет — можно ли говорить о сознательном преступлении.

Ведь в таком случае следует говорить не о нарушении закона, а только о поступке индивида — целиком обусловленном суровой причинностью, — который не нравится большинству. А иногда и меньшинству. А право — пересчет субъективных постановлений, которые не могут считаться законом в точном значении этого понятия. Ибо закон — это такое соотношение явлений и событий, которое не может быть нарушено никем и ничем. Как в природе: пусть попробует элементарная частица или какой-нибудь квант выйти из-под власти закона! Никогда! А человек ежеминутно нарушает установленные обществом законы. Значит, тут явные нелады с теорией.