Звездный меч

— Свет. Но Правый Луч Гарды счёл необходимым экстренно сменить Носителя... И мы не стали повторять трудоёмкие эксперименты с похищением, — мимолётный взгляд в мою сторону, — так как подозревали, что он, отличающийся наибольшим своенравием в сравнении с Клинком, Рукоятью и Левой Гардой, может вновь, в который уж раз, сменить своего владельца. По собственной воле. У представителей роальдов, составляющих радикальную фракцию Магического Совета, частица Меча, в отличие от нас, имеется...

— Четвёртый луч?.. — невозмутимость милорда дала заметную трещину. Судя по «убитому» тону.

— Четвёрка — магическое число древнего Экскалибура. Меч есть Крест, а Крест — это четыре Луча. Четыре же Луча — это Символ Звезды, Сияющей Во Тьме... Каждый из магических Лучей — Луч Рукоять, Левый Луч Гарды, Правый Луч Гарды и Луч Клинок — имеет материальное Отражение в форме объектов, известных как Света: Свет Рукоятки, два Света половин Гарды, верхней и нижней, и Свет Лезвия. Или вы не ведали о том? — последняя фраза несла риторический оттенок.

«Ничего себе! Любопытнейшие, однако, выясняются подробности. Понять бы только, о чём это они, собственно...»

— Я знал, — милорд выглядел очень мрачно, — но принято было считать, что Свет, именуемый Светом Лезвия, или Лучом Клинка, был давно и безвозвратно утерян, избрав Носителем кого-то за пределами Экскалибура...

— Это ошибка. А точнее, дезинформация. После революции нам, роче, удалось заполучить Луч Рукоять, ранее принадлежавший низложенной Королеве. Я убедил тётушку добровольно передать его мне... Но Свет оставил нас и вернулся на Грэндрокс. Каким путём он попал вновь туда, где был некогда добыт, мы не выяснили и доселе недоумеваем... Правый же Луч находился вне пределов нашей досягаемости. Слишком далеко унесён был акырскими коллекционерами аристократов, как ныне выяснилось. Поющей Жрицы в нашей фракции тогда ещё не было, и достать Свет не хватило сил. Не в пример радикалам, давным-давно подозревавшим о существовании Акыра... Левый Луч Гарды яростно не выпускали вы, милорд. И наши позиции в Совете заметно ослабели. Радикалы, имеющие в своих рядах Носителя, со временем начали довлеть над умеренными, во многом не соглашавшимися с радикальными методами и концепциями... Начались репрессии во имя чистоты расы и чистоты идеи. Лозунги, под которыми они происходят, прискорбно напоминают девизы времён завоевания Экскалибура человеками... Неприятие этих кровавых революционных чисток и привело, к слову, в оппозиционный стан Поющую Жрицу роальдов. Ту, Что Грезит. Поющую Гимн.

— Вы говорите о заклинаниях?..

— Сэр Джеймс, мы зовём это Гимном Света. — В тоне этих слов роче мне почудилась угроза. — От Жрицы мы и узнали о судьбе истинного Джона Девятнадцатого, вашего племянника и моего кузена. По, даже имея среди нас Ту, Что Грезит, мы чувствовали: без Носителя Света в наших рядах мы не способны эффективно противостоять роальду, на которого пал кровавый отблеск Клинка, не соединённого с направляющим свечением Рукояти и обуздывающими, уравнивающими вспышками половин Гарды... Свет Лезвия живёт согласно логике смерти, по Законам Тьмы, ведь он находится в самом низу, из четырёх Лучей ближе всего к ней, а это означает, несомненно, что всякую оппозицию рано ль, поздно ль, но умертвили бы обладатели Клинка.

В эту секунду мне очень кстати вспомнилось высказывание Ррри, нашего ходячего корабельного цитатника. Высказывалась всезнающая Бабушка по поводу личностей, вершащих революции: «Революционеры, они, как пауки в банке, — так и норовят друг дружку за задницу ухватить».

Вспоминая историю старушки Земли, в частности, исторические вехи любимой мною Франции, напрашивается констатация: права Бабушка. Дантон и Робеспьер... Революция пожирает своих детей. Универсальный закон... хм, тьмы... всех времён и народов.

— В свете этого вы и решились на союз с нами, монархистами? — холодно спросил милорд.

— Вы думаете, мы боимся смерти?..

Милорд не ответил и жестом велел гвардейцам и Абдуру вернуться на борт. Пропустил меня вперёд. Взбираясь на платформу, я услышал за спиной голос роче, тихий и усталый:

— Смерть была бы для нас наилучшим исходом после совершённой ошибки, что привела к победе революции. Смерть — переход в гораздо более совершенную ипостась... Но уйти из этой Вселенной, оставив её на поругание, ни в чём не повинную, мы не смеем. Можете называть это покаянием.

Милорд вновь промолчал.

* * *

Уже в воздухе у меня с милордом состоялся короткий разговор. Не глядя на сэра Джеймса, я прошептал:

— Как вы узнали, что мы в беде?

— Мутотень, как изволит выражаться сэр Убойко. Я ведь, подобно вам, единоличный Носитель. Света верхней половины Гарды. Левого Луча Звезды, по терминологии сэра Винсента.

— Проводник, ваш агент, оказался предателем.

— Я догадался.

— И кто же плетёт интриги?

— А вот это хотел бы я знать не меньше вашего.

На этот раз милорд совершенно не акцентировал последнее местоимение.

Часть 2 «LONG LIVE КОНТРРЕВОЛЮЦИЯ!»

4 : «КЛАУСТРОФОБ»