Звездный меч

Отряд роялистов, во главе которого стоял онвилайский бронированный монстр, — по совместительству являвшийся Ашлузгом Реставрации, наследным экскалибурским принцем, ксенологом с Вольного Торговца «Пожиратель Пространства», бывшим лесорубом с планеты Косцюшко и нынешним избранником Госпожи Поющей Жрицы, — очень скоро завоевал репутацию грозы революционных войск. Послужной список сего необычного типа очень смущал и одновременно очень радовал некоего Анджея Лазеровица.

Ко мне не раз заявлялись штабные курьеры с приказаниями предстать пред ясны очи маркиза Саржа вок Нельсона, волею обстоятельств — самого главного командира реставрационного Единого Фронта Освобождения.

Маркиз жаждал очной встречи. Я же, предчувствуя в перспективе высокую патетику фраз и цепь героических попоек, находил каждый раз сто один предлог, дабы не подчиниться очередному приказу милорда вок Нельсона. Не жаловал я и приказы иного рода, оперативные, предпочитая действовать сообразно ситуации, сложившейся на линии вооружённого противостояния. Моя истинная война велась мною не на этих улицах, а, по выражению Жрицы, «там, где сошлись в извечной битве Тьма и Свет».

Но эта самая истинная война происходила как бы вне зависимости от моего сознания... в магических терминах я не силён, но — явно в сферах неизмеримо более высоких, чем я сумел бы осмыслить сознательно. Пока ещё.

Но кое-что я осознавал, и потому — не какому-то там бывшему деятелю столичного реставрационного подполья указывать, что делать мне, Ашлузгу.

Однако полученный накануне решающей битвы оперативный приказ особняком в череде вышеупомянутых не стоял. Нельсон требовал, чтобы находившиеся у меня в подчинении боевики приняли участие в штурме Малого Осеннего Дворца. Он был уверен, что именно сюда ревмаги стянут основные силы.

Вместе с приказом я получил стилизованный под старину тяжёлый серебряный меч, абсолютно непригодный в реальном бою, но выглядевший шикарно. На сияющей поверхности клинка была выгравирована благодарственная надпись, в которой народ Королевства Экскалибур и представители династии Стюартов преклонялись перед деяниями бесстрашного Ашлузга. В мою душу, однако, закралось подозрение, что Стюарты в лице милорда Джеймса (других достойных кандидатур я не видел) не имели к данному панегирику ни малейшего отношения.

(« Где-то он сам сейчас?.. А вдруг ревмаги, узнавшие о местонахождении штаба реставраторов, прямо сейчас в отместку напали на Ти Рэкс и всех там поубивали?!»)

Узнай сэр Джеймс о появлении странного существа, активно способствующего победе идей монархизма, он непременно бы попытался узнать, кто скрывается под маской руапопоа. Носитель разглядел бы за ворохом наслоений волю Света и самолично посетил бы этого сверхнеобычного полевого командира, не прибегая к посредничеству курьеров подобно вок Нельсону. Маркизу, который даже ни разу не попытался связаться со мной, используя менее материальные способы. Вообразил себя горой, наверное. А Магомет явиться не изволил...

Малый Осенний Дворец находился в двух километрах к западу от здания Ревмагсовета, Центрального Дворца. С виду МалОД казался хорошо укреплённой твердыней, мрачным неприступным бастионом, защищённым к тому же всеми мыслимыми и немыслимыми магическими ухищрениями, и никак не ассоциировался со словом «Осенний», подразумевавшим некую ажурность, вычурность, таинственную игру теней, лёгкую, светлую печаль. Для меня, уроженца Косцюшко, подобное название казалось почти кощунственным.

«Зима — это сбывшаяся мечта, осень — сбывающаяся. Моя любовь — зима. Твоя любовь — осень...» Так писала об осени Гальшка. Нужно было иметь катастрофический дефект зрения, чтобы назвать это сооружение ажурным и вычурным. Крепость. Крепость, способная выдержать самую мощную атаку...

Сумрачное впечатление, производимое этим фортификационно-архитектурным монстром, видимо, и послужило поводом для объявления его чуть ли не последним и, следовательно, главным оплотом сопротивления.

Я имел иррациональную уверенность в ошибочности данною мнения. Интуиция подсказывала, что даже если ревмаги и стянут войска в район Малого Осеннего Дворца, и создадут иллюзию сосредоточения энергетической мощи, — это будет являться не более чем отвлекающим манёвром.

Основной удар силы РМС нанесут исподтишка, и этим единственным ударом перечеркнут все прошлые победы промонархистского Единого Фронта Освобождения, образовавшегося из разрознённых партизанских соединений. Интуиция указывала и место, где должен был вовремя появиться мой компактный отряд, дабы предотвратить неизбежность поражения. Этим местом были приозёрные катакомбы, не обозначенные ни на одной из карт. Мне предстояло принять участие в странном подземном сражении.

Единственное, о чём интуиция умалчивала, являлось направление движения моей собственной судьбы.

Возможно, именно в этом сражении я должен был отыскать свою смерть.