Звездный меч

Однако не успел. Совсем потом — Ба просто исчезла. Несколько недель спустя, месяца через два после окончания экскалибурской эпопеи, корабль болтался на ближнем рейде космобазы Танжер-Дельта. Суперкарго отправилась по очередным торговым делам, утрясать невыплату неустоек, и... не вернулась.

Ушла, так и не ответив на наш с Внучкой вопрос. Канула в вечных торговых джунглях Вселенной... Мы, коллективные Носители (другая половина Гарды тогда ещё не избрала персонально меня, это произошло позднее), вдруг почувствовали, как где-то в глубинах наших душ... словно лопнула с жалобным стоном связующая струна. Кирутианка Риал Ибду Гррат перестала быть частицей целого...

Одно мы знаем наверняка: она не умерла. Вольные торговцы не умирают. Мы погибаем или уходим...

Конечно, первое время после ухода гениальной торговки Бабули на корабле нашем царила неподдельная, стопроцентная тихая паника. Но я взял себя в руки, сцепил зубы, пораскинул мозгами и заявил, что вполне готов к замене приставки «суб» на «супер», и тут же внёс предложение возложить почётные обязанности исполнения всяческих «итэдэ» на... кого бы это?.. Ну конечно же, на неё, другие кандидатуры на важнейшую судовую роль Девочки-на-побегушках даже и не обсуждались.

Так я стал пятым в долевом списке, Перебор, из принципа не пожелавший расставаться с уже полюбившимся прозвищем, — десятым, а Внучка, ясный пень, одиннадцатой. Да здравствует постоянство нарушения запрограммированных традиций!

Я — ЗА. Против я выступлю только в одном случае. Если кто-нибудь вознамерится искоренить или отменить единственную незыблемую традицию, достойную оставаться в нерушимом первозданном виде.

Традицию любить.

Особу, заточившую карандаш самого первого художника, звали Любовь.

Древняя земная пословица.

* * *

...Незабвенная ночь, проведённая мною в постели Номи, была первой ночью нашего триумфального возвращения на Танжер-Бету. Впереди были новые приключения... В тумане грядущего скрывались Виктория-Сити, появление Внучки и таинственный уход Ррри, планирование торговой войны, которую Экипаж крохотного кораблика вольных торговцев отважится объявить необъятной Империи краснорожего коротышки Хо, впереди были и банк планеты Бирингуччи, и «светлый» подарочек милорда Джимми персонально мне... Всё было ещё впереди. И всё было уже позади. Всё и все, кроме нас. Мы двое и наша Ночь, посередине, вне времени, вне пространства... мы двое в нашем собственном времени и пространстве...

Ограничившимися исключительно этой единственной Ночью. Это нам обоим стало ясно наутро... Но это эксклюзивное пространство-время навсегда осталось в нас, изменило что-то в нас, быть может, безвозвратно, а к лучшему ли, худшему?.. кто знает.

Выбирать — значит отказываться.

...Для Но-оми уж я постарался! Никогда и ни для кого из девушек и женщин не старался так. Я использовал на «полнейший вперёд» свой божественный «постельный» талант. Наличие присутствия которого во мне восторженно отмечали все, до единой, женщины, побывавшие со мной в одной постели после Лоис Радченко, моей Первой. Наверное, Мужчина просто не способен большего дать Девочке для того, чтобы она в первый же раз вкусила всю прелесть наивысшего наслаждения, дарованного Матерью разнополым существам... чем постарался отдать я.

«Спасибо, Солли!.. это действительно того стоило... я так боялась разочароваться в живом сексе!..» — смеялась и плакала от счастья золотоволосая, медово-янтарная, фантастически-красивая уже женщина по имени Номи, и более горячей и искренней благодарности я никогда от человеков женского пола не получал. Надо ли говорить, каким мощнейшим сексуальным стимулятором оказались эти слова?!!

И вновь соединились наши тела, и наши разумы слились вновь наяву, и вновь на мгновение возникло ощущение, что души наши — тоже способны соединиться... Но нет. Не судьба, что уж тут ещё скажешь. Хоть смейся, хоть плачь...

Выбирать — значит отказываться.

И я прочитал ей стихи древнеземного поэта и писателя, одного из классических авторов дозвёздной эры. Творческое наследие древних классиков содержалось в файлах, извлечённых мною из памяти Сети ОП. Пожалуй, с некоторых пор именно этого человека я мог бы назвать своим любимейшим автором. В истории он запечатлелся, и нам, потомкам, известен под псевдонимами Грэй Унайтер и С. Чейрник, но я долго рылся в инфобанках и раскопал его настоящее имя — Ник С. О'Тул. Странноватые имечко и фамилия для русскоязычного автора, скорее уж древнему ирландцу под стать... У меня невольно сложилось впечатление, что и оно само по себе — типичный псевдоним. Надо будет поискать ещё — вдруг и эти имя с фамилией не подлинные?

Но как бы его там и тогда ни звали, писать этот землянин умел, на мой вкус, что да, то да.

Читал я, не стыдясь слёз на своих глазах... Стихотворение называлось «Ей», просто, как всё гениальное, а плакал я от отчаяния, от бессилия, от беспомощности...