Звездный Патруль. Книга XIII. Смертельный попутчик

— Мы с Фокой и Назаром отправимся к Вервоксу следом за вами. Будем на связи в случае чего… На запросы с нейро-обруча Верв не отвечает… Уверен, у него есть мобильный мед-кейс, чтоб помочь Наре…

Он умолк, посмотрел в лицо, повернувшегося к нему Тоффа и добавил:

— Зандер и Тумен присмотрят за Нарой… Парни, проверьте шкафчики на предмет каких либо еще препаратов кроме замедлителя… Все, что может быть полезным.

Герман, закончив с инструкциями, поплыл к выходу следом за Тоффеном и его друзьями. Те пропустили их вперед, а сами задержались, решив немного осмотреть панели на стене у выхода.

Умма Липски дождалась окончания разгона звездолёта, сидя в бывшем жилом блоке, переоборудованном в некую распределительную и накопительную станцию. Ей повезло найти среди трансформаторов и контроллеров в стене панель для откидного сидения и ремней безопасности. В отличии от своего брата Тоффена, она приготовилась к путешествию гораздо лучше. Когда ее зажало между камнями, она сразу же заглотнула таблетку обезбола. Это позволило ей перенести невыносимую боль и остаться в сознании. Теперь же, после диких перегрузок разгона корабля, ее спина в буквальном смысле разваливалась. Тот бокс, который был у нее с собой, имел небольшой мобильный мед-кит. Она быстро обкрутила себе спину и живот специальной полимерной эластичной тканью и нацепила на переносицу проекционные очки поверх прозрачного капюшона, который плотно и герметично закрывал ей голову и лицо. По экрану побежали данные о состоянии ее организма. На спине были множественные синяки и гематомы от жестких контактов с грубыми и угловатыми камнями. Умма облегченно выдохнула. Информация ее хоть и не очень обрадовала, но успокоила. «Переломов нет. Трещин нет. Внутренних кровотечений нет. Фуф. Отделалась почти легким испугом». Она отцепила бризер, и через освободившийся клапан у рта протолкнула еще одну таблетку обезбола. Стало намного легче. Раны, будучи некритичными, со временем должны были зажить сами собой. Бытовой обезбол содержал в том числе и компоненты интенсива, которые способствовали ускоренному заживлению. Во рту возник какой-то кисловатый привкус чего-то еще кроме таблетки. Умма тут же осмотрела руки. На перчатках она обнаружила следы некого пастообразного вещества, которое уже успело засохнуть. От него весьма специфически не очень приятно пахло. Умма попыталась стереть его, но лишь измазалась еще больше. «Лучше дождусь, когда засохнет, и смою жидкостью от влаго-таблетки».

Шум и шорохи откуда-то из вент-шахты каюты обеспокоили ее. Еще совсем недавно пару минут назад она ничего подобного не слышала. Отсюда с трансформаторной был только один выход, тот, через который она сюда вплыла. Ее мозг на мгновение парализовал какой-то первобытный страх. Отчего-то именно сейчас Умма очень испугалась оказаться замеченной. «Братец сдаст меня охранным службам при первой же возможности! А я не хочу жить с родителями! … Уж лучше пусть одной буду, но на Эдэмии! … Да и какое «одна»!? … Там Пати. Я ему нравилась. Он возьмёт меня к себе».

Зандер почему-то рванул сразу в самую дальнюю секцию смотровой. Его мучила совесть. Он чувствовал вину в том, что случилось с сестрой, но не хотел сам себе в этом сознаваться. Его мозг судорожно искал другие причины. «Вот зачем Герман полез наружу, а!?». Дальняя часть смотровой встречала его ужасным беспорядком. Люди Вервокса перевернули тут все с ног на голову, распотрошили все шкафчики. В пространстве плавали скафандры разных размеров и форм. Луч его фонаря то и дело выхватывал их, заставляя хозяина вздрагивать. Скафандры подобно неким усопшим или мёртвым телам плавали, сталкивались, переворачивались и отвлекали Зандера от поисков мед-кита. Выпотрошенные ящики не привлекли его внимания, потому что там внутри ничего уже не было. Своей головой, плывя через середину зала, он едва не столкнулся с решеткой вент-канала. Он ее лишь оттолкнул в сторону, не придав значения, но отчего-то его это немного смутило. «Хм… Я ж подсвечивал там, и вентиляция выглядела целой… Зачем кому-то было бы вскрывать ее? Канал все равно узковат, даже голому тесно, а уж в комбинезоне вообще застрянешь на раз-два». На этих мыслях луч фонаря внезапно выхватил небольшую панель в стене, которую из «оборотней» видимо никто не обнаружил или просто поленился вскрывать. Зандер подплыл к ней и собирался уже открыть, как внезапно что-то ткнуло его в плечо. Он тут же обернулся. В свете фонаря на него глянуло искаженное собственное лицо. Зандер резко дернулся, увидев его и не поняв сразу, что это просто какой-то скафандр прибило к нему. Он выдохнул и снова повернулся к панели, оставив находку позади. Однако его руки в перчатках так и замерли у самой плоскости панели. В уме помимо самокопания начали роиться и множиться странные догадки:

— «Скафандр-скафандр… Что с ним не так… Да, все с ним так… Нет. С ним что-то не так… Почему у меня лицо такое испуганное в отражении? Почему отражение? В обычном состояние шлем прозрачный… Потому что там кто-то сидит!».