Звездный попаданец

– Допустим, что мы добрались до места назначения, – эмоционально, почти криком, продолжаю, глядя прямо в глаза разведчику: – Ну, привезли мы предложение о перемирии. И? И что? Как далеко нас пошлют? Как долго будут нам мозги делать, гоняя от одной канцелярии к другой? Согласования и утверждения младшими помощниками шестого заместителя секретариата четвёртого зама подкомитета межправительственной комиссии по согласованию регламента рассмотрения очерёдности рассаживания делегатов за столом переговоров – будут бесконечными! Потому что никому не нужны мы со своим посольством. Маховик войны раскручен. Армии сдвинулись с места. Ставки сделаны, бюджеты «освоены». Война уже идёт. Для некоторых она уже завершилась. Человечество – приговорено. Меню из человечины – утверждено, повара – наточили ножи и раскалили печи и сковороды. Что ты сделаешь? Ты! Как самый старший из нас! Кто ты для меня – знаю. Кто ты для них? На что ты надеешься? На них?

Я обвёл руками вокруг себя. А! Была не была! Пороть горячку – так до предела! Будет вам моя правда!

– Да, не спорю, уважаемые и достойные люди. – Склоняю голову, а потом вновь повышаю голос: – В загоне для жертвенного мяса. Но и там – что они смогли? Удержали ли они человечество от шага в пропасть? А? Мыслители – не смогли. А кто? Кто сможет? На кого надеяться? Военные? Которые с азартом включились в бойню? Народ? Та самая равнодушная и аморфная масса, чавкающая и равнодушно марширующая на мясокомбинат? Демократия, говоришь? Где она? Расскажи мне сказку! Про народовластие, про выбор из двух кандидатов и более, про выбор из двух зол. Про систему сдержек и противовесов. А? Или вашу ёжнутую альтернативу монархическую, сословнокастовую – расскажи. Единовластие? Основатель смог развернуть их – от пропасти? Или – получилось ещё хуже? Эта их, имперцев, фанатичность и полная потеря личности, человечности в их «вере»! Это – выход? Или анархия диких? Что мы изменим?

Перевёл дух, покачивая головой:

– Для кого было секретом, что готовится массовая бойня? Для умеющих думать – не секрет. Но никто не знает. Всем пофиг! Всем! Никто не поднимает носа от кормушки, чавкая плотью умерших вчера людей. Все – подохнут? Им плевать, лишь бы сегодня набить требуху – почившими вчера. Одни – сегодня, остальные – завтра. И поделом! Я умирал, защищая Стиру. Убивая, с яростью, людей, которые эту самую мёртвую планету – возрождают. А те, кого я защищал – лишь жрали и пускали слюни в вирте. Мне опять за них умирать? Знаешь, как-то надоело!

– А вольные? – спросил Энрог.

– Которые? – зарычал я. – Не те ли, что убили жену моего друга, гордятся тем, что уничтожили целый город тараном звездолёта? Что сжигают людей живьём во имя их безумных богов? И с увлечением потрошат друг друга вечерами?

Энрог злился. На меня. А может, на себя. В злобе кричит:

– Почему тогда согласился быть посланником?

– А меня – спросили? – так же закричал я. – Поставили перед фактом! Ты, рядовой Вадим Голованов, посылаешься на три буквы от трёх букв – с пакетом! Вот тебе пакет и печать. Одна нога тут – другой не вижу! Зазвенеть какая честь! Вы меня о чем-либо спросили, а, хитровывернутые многослойные, двудонные? С самого моего появления тут! Вы меня назначили – терпилой! Как крысу лабораторную! Опыты ставили и наблюдали – как буду реагировать?! Вот, смотрите! Никак! Больше во мне нет ничего! Умерли во мне все нервные окончания! Не буду я больше проявлять условных и безусловных реакций! Пошли вы все! И вы – тоже! Умники! Сидят, гадают, почему они оказались десертом, а не основным горячим блюдом! Ты, энергетик хренов, с профессиональной деформацией! Теорию тут развивает, что человечество попало в упряжь владельцев предельного ресурса. И что? Первый раз, что ли? Сколько их было – предельных? Пахотные квадраты, бочки углеводородных энергоносителей, тонны реакторного топлива – какая разница? Они перестают быть предельными. И не сами по себе. Их – обходят. Что ты сделал, чтобы отменить фундаментальное ограничение человечества? Администрировал? Ну-ну! Моё мнение тебе интересно? Вот моё, чужака, мнение! Тебе! Если человечество сумеет найти в себе силу и волю для того, чтобы осознать угрозу для себя и сможет защитить себя – выживет. А нет – так туда ему и дорога! И поделом! В полном соответствии с законом мироздания! С молчаливым согласием с существующим общественным договором. Людоедским договором – когда человек человека ест!

Толстяки задыхались от возмущения, Энрог пылал праведным гневом. А Ваня стоял статуей Аполлона, равнодушный, слушает.

– А ты? – кричит Энрог. – Ты будешь что-то делать?

Толкаю Ваню.

– Мы будем что-то делать? – спрашиваю я его.

Ваня кивает.

– А что мы будем делать? – удивляюсь я.

– Выживать. Помогать выживать тем, кто дорог нам. Путь сам нас приведёт к нужной цели.

– Какой? – не отстаю я.

– Пробуждению людей.

– Ну и щука же ты, брат! – процедил я сквозь сведённые злобой зубы. – Раньше не мог остановить меня?