Звездный скиталец

- И слава богу. - Симмонс брезгливо передернул плечами. Личность, прямо скажем, не из приятных.

- Зачем же он тебе нужен?

- Понимаешь, к нему попал мой времятрон. Ну тогда, помнишь, в Хиве.

- Помню.

- Так вот этот сукин сын умудрился включить времятрон.

- И где же ты его намерен искать?

- А шут его знает. - Симмонс потер переносицу. - Его могло куда угодно закинуть.

- В том-то и дело. Если бы хоть век знать. А так ищи иголку в стоге сена.

- Давай все-таки попробуем? Чем черт не шутит.

- Давай.

Это стоило немалых трудов, но они его все-таки отыскали.

Он сидел на корточках, привалившись спиной к гладкой кирпичной стене мавзолея Тюрабек-ханым, - нищий бродяга в рубище, на которое невозможно было смотреть без содрогания. Лохмотья кишели насекомыми, но он не обращал на них внимания, глядя куда-то вдаль пустым, ничего не выражающим взглядом.

Вокруг простирались безлюдные руины огромного города, поросшие кое-где чахлой верблюжьей колючкой. Ярко светило солнце.

- Тринадцатый век, - определил Симмонс. - Ургенч после нашествия Чингисхана.

Девана продолжал тупо пялиться в одну точку изъеденными трахомой глазами.

- Сайд?

Нищий не шелохнулся.

- Хой, Сайд! - Симмонс подобрал с земли хворостинку и пощекотал ею нищего. Тот небрежно отмахнулся, словно отгоняя муху.

- Сайд!! - во весь голос крикнул Симмонс в самое ухо сидящего. Тот медленно повел глазами и, не поворачивая головы, уставился на пришельцев.

- Оставь его, - сказала Эльсинора. - По-моему, он давно спятил.

Неожиданно лицо нищего стало обретать осмысленное выражение. Он выпростал руку из-под лохмотьев, вытянул перед собой раскрытой ладонью вверх:

- Подайте милостыню во имя всевышнего.

Симмонс растерянно взглянул на Эльсинору. Подать было нечего.

- Посмотри на меня, Сайд. Хорошенько посмотри. Узнаешь?

Нищий отрицательно покачал головой.

- Вспомни: Хива, рабы убили Шергазыхааа, ты караулишь ворота.

Какая-то искорка блеснула в глазах нищего и тотчас погасла.

- К тебе подошел купец. Потребовал коня. Дал золотую монету.

- Золото! - оживился нищий. - Помню... Дай золота!..

- Когда купец ушел, ты подобрал с земли часы.

- Часы? - хрипло повторил нищий. - Часы - что?

- Это бесполезно, Эрнст. Пойдем.

- Подожди. - Симмонс достал из кармана времятрон, протянул нищему. - Вот это, помнишь?

Взгляд нищего задержался на серебристой луковице и вдруг опять стал осмысленным. Он поднял перед собой руки, заслонив ими лицо.

- Не надо! Не показывай!

- Куда ты дел эту вещь? - не отставал Симмонс.

- Продал, - прохрипел нищий.

- Кому продал? - Симмонс был неумолим.

- Джалаледдину-туре. За пять теньга. Не надо, не спрашивай больше. Я пойду.

Он торопливо поднялся с земли и заковылял прочь, ступая босыми ногами по кучам битого кирпича и керамики,

- О ком он говорил? - спросила Эльсинора, глядя вслед удаляющемуся Саиду. - Кто такой Джалаледдин?

- Джалаледдин Мангуберды, сын хорезмшаха Мухаммада. Папаша сбежал, бросив страну на разграбление монголам. А сын собрал войско и продолжал борьбу, Хотел бы я знать, пригодился ему времятрон или нет? А в общем, какая разница? С Джалаледдином все ясно: в 1230 году его убьют в Курдистане. Возвращаемся, Люси, Довольно воспоминаний.

Над Аралом вставало солнце. Огнистая дорожка протянулась по морю от самого горизонта до отмели, где они стояли по пояс в воде, взявшись за руки и глядя друг другу в глаза.

- Итак? - спросил он,

- Надеваем парадные костюмы...

- Сжигаем за собой мосты...

- И возвращаемся в двадцать третье столетие. Только жечь, пожалуй, ничего не надо.

- Ты права. - Он оглянулся на алеющий в лучах солнца надувной домик. - Пусть все останется, как есть. Хоть какая-то память о нас.

- Недолгая память, - усмехнулась она.- Нагрянут кочевники, - на портянки изрежут.

- Изрежут, - согласился Симмонс, - И портянкам износу не будет. Только какая же это память? А что-нибудь оставить хочется.

Он оглянулся по сторонам и крепко сжал ее руку.

- Кажется, нашел. Смотри сюда!

На берегу, там, где плато Устюрт угрюмо и круто возвышалось над морем, гордо изогнув шею, стоял ворблюд, неподвижный, как изваяние.

- Чем не памятник, а? Правда, здорово?

- Правда, - кивнула она. - Поручи это мне.

- Давай. А я пошел собирать чемоданы.

- Какие еще чемоданы? - изумилась она.

- Условные! - Он схватил ее за плечи и окунул в воду.

К берегу они бежали наперегонки. Она добежала до палатки первой. Остановилась, победоносно взглянула на запыхавшегося супруга и, помахав рукой, решительно зашагала к чинку, туда, где ничего не подозревающий верблюд преспокойно обгладывал над обрывом куст цветущего янтака.

Симмонс кончал завязывать галстук и потянулся за пиджаком, когда она вбежала в палатку и с ходу плюхнулась на тахту.

- Уф-ф, устала! - Она сбросила косынку и встряхнула головой, расправляя волосы. - Зато памятник получился что надо. Ступай, посмотри.

Он вышел из домика и, прикрывшись ладонью от слепящего солнца, посмотрел в сторону обрыва. Памятник и в самом деле удался: высоко над морем, на фоне бледно-синего неба стоял, широко расставив ноги и величаво заприкнув голову, красавец-дромадер.