Звездоплаватели

– Говорит звездолёт «СССР-КС3». Передаю сообщение начальника научной части экспедиции Пайчадзе…

Камов и Волошин переглянулись. Что это значит? Почему Топорков называет Пайчадзе начальником научной части, а не командиром корабля? Кто же командир? Куда делся профессор Баландин?..

– Возле горного озера, куда «СССР-КС3» перелетел по указанию жителей Венеры, был найден космический корабль, по всем данным прилетевший много тысяч лет тому назад с погибшей планеты Солнечной системы — Фаэтона…

Трое людей слушали затаив дыхание.

ПОСЛЕДНИЙ СТАРТ

– У меня нет никаких сомнений, что фаэтонцы говорили с венерианами с помощью какого-то аппарата, — закончил свой рассказ Мельников. — К сожалению, нет никаких указаний, что это за аппарат.

– Я могу объяснить, — сказал Топорков. — Такой же или во всяком случае похожий аппарат изготовлен мною и Константином Васильевичем. Венериане, безусловно, говорят, но только ультразвуком, и поэтому мы их не можем слышать. Чтобы говорить с ними, нужен трансформатор звука. Как я сказал, он готов. Аппарат трансформирует ультразвук в частоту, воспринимаемую нашим слухом. Когда ночью явятся венериане, мы услышим их речь.

– Но как вы смогли догадаться? — спросил Белопольский.

– Не будучи биологом?.. — лукаво улыбнулся Игорь Дмитриевич. — Догадался, как видите. Мне помог случай. Когда вы вернулись к нам со дна озера, я следил по экрану за венерианами и вдруг заметил на экране звукового локатора какие-то линии. Они возникали каждый раз, когда венериане пытались что-то объяснить жестами. Локатор что-то «слышал». Вы знаете — он работает на ультразвуке. Тогда и мелькнула у меня эта догадка. Потом я проверил её у порогов, во время работы венериан. Удалось даже установить, что частота издаваемого ими звука находится на пороге слышимой нами полосы частот. Константин Васильевич помог мне, и вот аппарат к вашим услугам.

– Вы сделали большое дело, — сказал Белопольский. — Если мы услышим венериан, то изучить их язык вопрос времени. Фаэтонцы смогли это сделать, сможем и мы.

– Скорей бы наступила ночь! — воскликнул Коржевский.

Но до захода Солнца было ещё далеко. Завтра, 8 августа, должен был наступить «полдень». Рассчитывать на встречу с венерианами днём не приходилось. Было уже совершенно очевидно, что обитатели планеты не выходят при свете.

– А когда общались с венерианами фаэтонцы? — спросил Белопольский.

– Только по ночам, — ответил Мельников. — Судя по их «фильму», днём они не встречались с обитателями планеты. Вероятно, не хотели нарушать их сон.

– Мы должны поступить так же.

– Тем более, — подхватил Коржевский, — что «черепахи», возможно, и не спят. В отсутствие венериан они могут напасть на нас.

– Подождём ночи, — окончательно решил Константин Евгеньевич.

Князев, Романов и Пайчадзе под руководством Зайцева приступили к постройке ангара для сборки самолёта. Белопольский намеревался совершить целый ряд разведывательных полётов над горами и окрестностями озера в радиусе тысячи километров.

Воспользоваться деревьями не удалось — слишком они были велики. Ангар строили рядом с кораблём из стальных балок и запасных плит. Зайцев сокрушался, что не захватили с Земли разборных ангаров.

– Насколько проще была бы работа! — говорил он.

– Подумать об этом следовало именно вам, — упрекнул его Белопольский.

– Всего не предусмотришь! — вздыхал старший инженер звездолёта.

Не приходится говорить, что космический корабль фаэтонцев, так счастливо найденный благодаря указаниям венериан, всё время был в центре внимания экипажа «СССР-КС3». Всем хотелось своими глазами увидеть его необычайные помещения, странные «металлические» трубы, становившиеся прозрачными, когда в них кто-нибудь находился, и чудесную схему Солнечной системы с движущимися по ней десятью планетами. Проявленные и отпечатанные Второвым фотоснимки рассматривались по несколько раз, и Мельникову приходилось ещё и ещё раз повторять свой рассказ о пребывании на таинственном звездолёте.

Доктор Андреев тщательно обследовал обоих разведчиков и не нашёл никаких признаков отравления воздухом корабля. По-видимому, его состав был безвреден для людей. Вряд ли какие-нибудь микроорганизмы могли уцелеть в течение тысяч лет.

– Пребывание на фаэтонском звездолёте не опасно, — доложил он Белопольскому.

Члены экспедиции просили разрешить посетить корабль по очереди, но Константин Евгеньевич, посоветовавшись с Мельниковым, решил отказаться от этого. Он понимал, что надо осмотреть звездолёт, но, так же как Мельников, опасался какого-нибудь сюрприза.

– Было бы лучше всего, — сказал он, — оставить корабль фаэтонцев в покое до следующей экспедиции. Он никуда не денется. Здесь нужны крупные технические специалисты.