Звездопроходцы

Александр Зорич, Сергей Челяев ЗВЕЗДОПРОХОДЦЫ

Пролог

Начался май 2614 года.

Даниил Маркович Еленев, начальник Беллонского филиала Государственного Арсенала «Геострой», рапорторвал на Землю об успешном завершении первого цикла испытаний терраформирующего лазера HOPAL.

С восторгом встретили москвичи и гости столицы премьеру нового мюзикла «Девушка по имени Весна». В первые четыре дня новой постановки оперные стадионы посетили двести восемьдесят тысяч человек.

Сотрудники Тритонской обсерватории имени А. А. Белопольского приняли решение в третий раз замерить элементы движения интерстелларного тела ИСТ-2613–97. До этого траектория высчитывалась дважды, но светила астрофизики так и не смогли договориться между собой: следует ли считать траекторию ИСТ-2613–97 полностью естественной и невозмущенной, или же тело имеет некоторое малое ускорение, которое невозможно объяснить воздействием внешних сил?

В созвездие Льва, к тусклой красной звезде Вольф 359, вновь были обращены сверхмощные телескопы. Именно в радианте звезды Вольф 359, лежащей в стороне от яркой Тэты Льва, небесное тело ИСТ-2613–97 пребывало ранее. Однако, к огромному разочарованию сотрудников Тритонской обсерватории, это примечательное интерстелларное тело — проще говоря, крупный астероид, движущийся в межзвездном пространстве со скоростью свыше 100 км/с — больше не наблюдалось.

— Астероид исчез, — развел руками доктор Фисунов. — Но поскольку просто так исчезнуть он не мог, я предполагаю, что «девяносто седьмой» развалился на несколько кусков, каждый из которых находится за пределом разрешения нашей аппаратуры.

— Либо же, уважаемый Михаил Васильевич, — заметил молодой кандидат наук Жулебин, — резко изменились физические свойства его поверхности, что привело к существенному снижению альбедо.

— Что это еще за «резкое изменение физических свойств поверхности»?

— Не рискну предположить. Но не удивлюсь, если альбедо изменено искусственно.

Ответом Жулебину послужили смешки и кривые ухмылки собравшихся. Пристрастие молодого ученого приписывать любое мало-мальски необычное небесное явление деяниям неназваного до поры внеземного разума было ветеранам-белопольцам хорошо известно.

И за рубежом…

В возрасте семидесяти двух лет скоропостижно скончался генеральный консул Южноамериканской Директории при Ассамблее Объединенных Наций камарад Хосе Антонио Маур.

Сдана в эксплуатацию пятая очередь ТЯЭС «Тимбукту-2» — крупнейшей термоядерной электростанции Африки.

Власти Великой Конкордии официально признали существование на планете Навзар объекта ксеноархеологических исследований, которому присвоено наименование Стальной Лабиринт.

…Ну а я, Константин Сергеевич Бекетов, репортер «Русского аргумента», мучаясь нестерпимой головной болью и не помня собственного имени, вошел в допросную комнату при оперативном космодроме ГАБ на планете Беллона, также известном старожилам системы Вольф 359 как Периметр Рубрука.

Часть первая. Нападение

Глава 1. Злой следователь

Май, 2614 год

Периметр Рубрука

Планета Беллона, система Вольф 359

Я почти ничего не помню. Очень болит голова. При малейшей попытке сосредоточиться к горлу подкатывает тошнота.

— Ваши фамилия, имя, отчество.

Не могу произнести в ответ ни слова.

— Год рождения, род занятий.

Я пытаюсь что-то сказать, но мне удается выдавить лишь:

— Восемь… Восемедес-сы…

— Выпейте это.

Сидящий напротив меня человек в черной водолазке — подполковник Курамшин. Он — офицер ГАБ и выглядит ровно так, как должен выглядеть офицер ГАБ. У него квадратный подбородок, надменно сложенные губы и колючий взор.

Задача подполковника Курамшина — получить возможно более полную информацию о моей личности и о целях моего пребывания в системе Вольф 359. Он, возможно, человек незлой и вообще хороший, но служебная необходимость заставляет его обращаться со мной как с врагом.

Увы, голова моя гудит и раскалывается. Я никак не могу выстроить для себя все эти немудрящие факты: офицер ГАБ, на работе, служебная необходимость… Мне кажется, что Курамшину просто нравится мучить меня бессмысленными вопросами, от каждого из которых мой мозг тонет в потоках боли.

Подполковник протягивает мне граненый стакан с зеленоватой пузырящейся жидкостью. Но мне так плохо, что я не могу заставить свою правую руку даже шевельнуться.

— Надо пить, — с какой-то научно-популярной назидательностью говорит Курамшин.

Теперь от его тона мне становится смешно. Я хихикаю.

* * *

— Ваши фамилия, имя, отчество.

— Бе… Бекетов моя фам-м…

— Имя.

— Бекетов.

— Ваше имя.

— Костя… Конст. Константин.

— Отчество.

— Сергеевич.

— Год рождения.

— Восемь… Восемьдест… Два пять восемь…

— Выпейте, — в руке полковника граненый стакан с зеленой жидкостью. По стеклу бегут пузырьки. В комнате для допросов так тихо, что слышно жужжание — это очередная порция пузырьков лопается, достигнув поверхности.

С третьего раза мне удается взять стакан. Пью.