Мы погрузились в автобусы. Взяли с собой гитары, так как надеялись, что, может быть, придется выступать, поскольку не знали, какие песни выберет комиссия для гала-концерта в Д.К.Дзержинского. И вот мы опять в том доме культуры, где еще только накануне (а кажется так давно) пробовали микрофоны. На сцене все так же стояла палатка, стояли стойки с микрофонами, уже четыре, а не два. Появились цветы и столик для ведущего. В общем, обстановка была праздничная, а для нас особенно новая, необычная и притягивающая. До начала концерта оставалось еще около часа. Костя Великандо ковылял с нами. Валера Кихтенко на свою видеокамеру снимал все подряд. Зрителей еще не было. Были только мы, участники фестиваля, которые приехали с турбазы, работники завкома завода "Заря" и администрация дома культуры.
Нам отвели несколько рядов в зале, где мы расположились с комфортом, усадили Костю, положили гитары. Все были взволнованы - а вдруг нам сейчас выступать, да еще перед таким огромным залом. Но, как оказалось, волновались мы зря. Пришла директор дома культуры со списком выступающих. После того как она зачитала его, до нас дошло, что мы в этом списке не фигурируем. Из нашей троицы никого не взяли для выступления в гала-концерте. Я расстроился очень. Значит, комиссия забраковала моего "Пересвета". Почему? Ответа не было. Поиск ответа шел долго. Потом все забылось. Видимо такой механизм, а может, принцип, заложен в природе человека – искать признания своего дела, признания и Славы. Снова вспыхивает песня "Блэксорн", ее строки: "...Вот мы гонимся за славой, слепо веря лишь судьбе". Все-таки в поэзии что-то есть, если она так тонко раскрывает нам суть нашего бытия.
Итак, в гала-концерт мы не попали. Тогда можно расслабиться. Мы пошли с Сашей, взяли пива, с намерением культурно провести время. В фойе дома культуры один поэт продавал свои книги, небольшого формата, двух наименований. Такое событие - редкость в наших краях, где бы вот еще увидеть поэта, продающего свои произведения. Надо купить! Автор при нас пишет нам свои автографы: "На память о фестивале 2000 года. В.Шендрик."
Кстати о Сергее Кощаке. Он был в списках выступающих в гала-концерте. Но не было самого Сергея. Он опять не удержался и пьяный в это время спал в сторожке на турбазе. Разбудить его перед отправлением на концерт не удалось.
Потом мы с Сашей и Вадимом сидели в зале, попивали пиво из бутылок и смотрели, как счастливчики, попавшие в список выступающих, репетировали свои номера на сцене. Валера куда-то сходил за кулисы и договорился на выступление для себя и Кости, как гостей фестиваля. Вот тут - то Костя обрадовался, встрепенулся, глаза его заблестели, он захлопотал, забеспокоился, начал настраиваться на выход на сцену. Я наблюдал за ним, кстати, уже второй раз, как человек собирается духовно перед ответственным моментом. Он то знал себе цену.
Начали собираться зрители. Прозвенел звонок. Свободных мест в зале не было совсем, что для нас было шокирующим моментом. Это надо же, на какую-то бардовскую песню, и такой наплыв желающих ее послушать. В зале сидели и "большие" люди города - начальство с завода "Заря", администрация города, гости. Оператор включил в зал запись птичьих голосов, имитируя звуки леса, притушил свет, осветил сцену. Постепенно публика рассаживалась, затихала, замолкала. Начиналось таинство театра, все находились в ожидании концерта, какого-то чуда, того, ради которого люди ходят в театр.
Концерт описывать не буду. Скажу только, что все прошло замечательно. Все было четко проведено, организованно. Выступающие сменяли друг друга. Звук был чистый, усилители доносили голос до самых отдаленных уголков зала. Выступили Валера и Костя. Костя - молодец, сорвал овации зала своей песней:
"...И вновь февраль, а так ли это было,
Симфония колоколов все глуше,
А мне, уснувшему, так очевидно снилось,
Что я не спал, а просто так сидел и слушал..."
Чувствовалась рука профессионала. Было еще два или три номера, которые зрители отметили особенно, судя по силе аплодисментов. Остальное было как обычно: немного лирики, немного юмора, немного помпы. Только не было баллад, таких, как мой "Пересвет".
Часть 22.
«Дорога на Кут»
(Шиповник перед стартом)