Звезды и Лисы

— Брат пошел служить в разведку и стал засекреченным. С родственников взяли подписку о неразглашении. Они и не разглашали! У него здесь родилась дочь, ее мать умерла и ее удочерили родственники, то есть его сестра. Вот и все, чего тебе неясно?

— Да, — согласился хозяин. — Проще пареной репы.

Ник понял, что сейчас они его… убедят, и он поверит! Во всю эту ерунду с разведчиками-нелегалами, удочеренными девочками, тайнами и шпионскими страстями. Немного осталось!.. Он уже почти поверил.

— Спасибо, что выслушали нас, — сказал он и опять поднялся. — Мы должны ехать. Как только Глебов опровергнет вашу… теорию о том, что мы родственники, я вам позвоню. Или сам Глебов позвонит, и мы согласуем дальнейшие действия. Нужно найти настоящих родственников.

— Ну, ты правда тупо-ой, — протянула Лиса и с азартом обратилась к хозяину: — А вот письма, письма!.. Мы нашли адрес этого дома на старых конвертах. Тетя Вера нам сказала, что за ней ухаживал Саша Милютин, и мы решили, что это как раз Александр Аггеевич.

— Я за ней ухаживал, — буркнул хозяин и вновь полез в карман клетчатой куртки за сигаретой. Ник вытаращил глаза и плюхнулся обратно на стул. — У меня такое задание было, я и ухаживал. Звали меня тогда и вправду Сашей, тогда дело не дошло до Александра Александровича! Я за ней ухаживал, я же и письма писал. Подписывал, ясное дело, не своей фамилией! Милютиным подписывался. У нас есть такое правило: лишнего не придумывать, в том числе ненужных имен. Вот есть реальная фамилия Милютин, я так и подписывался!..

— Зачем все это, а?..

— Так у Милютина с дочерью никакой связи не было и быть не могло! Он знал только, что она есть, а как живет, чем дышит, не голодает ли, мать у нее рано умерла, мало ли! А дочь вообще ни сном ни духом!.. С сестрой связаться он разрешения не получил, тогда обстановка в мире уж больно сложная была. Мне и дали задание — наладить контакт с его дочерью, выяснить условия жизни, в случае необходимости всячески помогать ей. По этому адресу, вот где мы сейчас с вами сидим, была дача КГБ, ее только после восемьдесят пятого рассекретили. Вера сюда и писала, ей отсюда отвечали. Иногда я, а иногда другой кто-то…

— Письма были на белой бумаге! — выдохнула Лиса с восторгом. — На белой! Тогда никто на такой не писал! Все на листках из тетрадок писали, в клетку, в линейку!..

— Смотри ты, — удивился Александр Александрович. — Наблюдательная девчушка!.. И мы хороши! — Он засмеялся и закашлялся. — Вот на таких штуках нас и ловят, козлов самодовольных!..

Лиса взяла Ника за плечо и потрясла.

— Александр Аггеевич Милютин, — начала она, — был человек-легенда! Ну вот как… не знаю… как Зорге во время войны! Я брала интервью у одного деятеля из Службы внешней разведки, и он мне рассказал после съемки. Про Милютина!.. Он там, знаешь, чудеса творил, на Западе. Типа, третью мировую войну предотвратил!.. Я так приставала, чтобы мне материалов подкинули, а мне фиг с два! Говорят, время должно пройти и всякое трали-вали!.. И не дали материалов!.. А он всю жизнь на нелегальном положении прожил, вернулся, только уж когда старенький стал.

— Юля, — остановил ее Ник.

Он взял у хозяина из пачки сигарету и прикурил.

— Брось, — велела Лиса, вытащила у него из пальцев сигарету и с силой затушила в пепельнице. — Сейчас курить не модно. Только старики курят! Мик Джаггер всякий и ему подобные. Которые рок-н-ролл мертв, а мы еще нет!

Хозяин встал, подошел к костру и стал подбрасывать сухие длинные плети.

— Так ты и впрямь не знал, парень? — негромко спросил он издалека. — Про знаменитого дедушку, хоть и двоюродного?..

— Я запутался, — пожаловался Ник. — Хорошо, разведчик, нелегальное положение, КГБ, допустим. Все это совершенно невероятно, но можно допустить. Но если тетя Вера его дочь, то почему он все завещал нам с Сандро?! Мы-то тут при чем?!

— Да вы ни при чем, только он родному внуку решил ничего не оставлять.

— Славе? Почему?

— Э-эх! — И Александр Александрович махнул рукой. — Вон под столом самовар, доставай, парень. Топить-то умеешь или как все нынешние только в гаджеты пялиться научился?

— Самовар? — переспросил Ник и заглянул под стол. — Подождите, при чем тут самовар? Я спрашиваю, почему завещание в нашу пользу?..

— Вода в доме, в канистре. Пойдем, девушка, со мной. — Лиса тут же с готовностью вскочила. — На стол накроем, чаю выпьем, да и водочки неплохо бы. Заодно поговорим как следует.

Александр Александрович кинул в костер охапку хвороста и отряхнул руки. Повалил плотный белый дым.

— Надо же, — пробормотал он и покачал головой. — И я стар стал. Давно бы мне догадаться…

— О чем?! — крикнул Ник. — Что такое?!

— О том, что не знаете вы ничего, дураки малолетние.

Ник — и впрямь как дурак малолетний! — хотел было закричать, что он не дурак, и брат его тоже не дурак, а наоборот, все остальные дураки, но Лиса вновь крепко взяла его за плечо. Он повернул голову и очень близко от себя увидел ее серьезные глаза.