Звезды (ЛП)

— Нет, — наконец сказал он после того, как черноволосой девушке показалось, что прошло несколько часов. Она наконец оглянулась на него, и надежда наполнила ее сердце. Слизеринка наблюдала, как парень начал шарить по карманам: — Я люблю тебя больше всего на свете, Кэсс, — сказал он ей, взглянув на нее снизу вверх и показав неприкрытые эмоции в своих глазах. Наконец он перестал шарить по карманам, но держал руки скрытыми от посторонних глаз: — Если что… Я хочу противоположного этому.

Кассиопея приподняла бровь, затушив окурок своей незакуренной сигареты, больше не желая этого: — Ты хочешь, чтобы у нас было двойное свидание?

Ремус усмехнулся, но покачал головой, часть его волос упала на левый глаз, и Кэсс инстинктивно потянулась, чтобы вернуть их на место, прежде чем убрать руку.

— Я не хотел делать это вот так, — нервно признался он, когда Кассиопея снова почувствовала, как ее охватывает беспокойство. — Я не совсем все это спланировал… — он добавил с легким смешком: — Но я знаю, что не хотел бы, чтобы все было так. Я хотел, чтобы все было идеально, как у тебя в голове.

— О чем ты говоришь, Ремус? — спросила Касс, стараясь, чтобы в ее голосе не прозвучало беспокойство.

Ремус мягко улыбнулся ей, прежде чем внезапно опуститься рядом с ней на одно колено. Он мог бы поклясться, что никогда не видел ее глаза такими широкими, когда ее рот начал открываться и закрываться, словно у рыбы.

— А т-ты делаешь т-то, о чем я думаю? Что ты делаешь? — спросила она, в ее мягком голосе явно слышался шок.

Ремус кивнул, борясь с широкой улыбкой, которая угрожала расползтись по его лицу.

— Я люблю тебя, Кассиопея Блэк. Больше, чем ты когда-либо могла себе представить. Я знаю, мы молоды, но грядет война и… и я не могу вынести мысли о том, что потеряю тебя. Я хочу провести с тобой остаток своей жизни — если ты, конечно, согласишься, — добавил он с нервным смешком, — я хочу состариться с тобой. Итак… — он вытащил руку, чтобы показать маленькую бархатную коробочку, когда Кэсс сдавленно всхлипнула, — Кассиопея Блэк, ты выйдешь за меня замуж?

Кассиопее показалось, что мир только остановился. В тот момент они были просто вдвоем. Она стояла прямо, прижав руку ко рту, а ее глаза наполнились слезами; и Ремус, стоящий на одном колене с открытой коробочкой в руке, в середине которой лежало маленькое блестящее кольцо, его сердце громко билось в предвкушении.

— Я знаю, что кольцо не такое уж большое, но…

— Да!

Теперь настала очередь Ремуса выглядеть шокированным: — Ч-что?

Кассиопея позволила смешку сорваться с ее губ. Ее тело наконец-то смогло двигаться, и поэтому она опустилась перед ним на колени, ее глаза блестели от счастливых слез:

— Да, Ремус, я выйду за тебя замуж, — сказала она ему, полностью обнажив свои жемчужно-белые зубы.

— Подожди, правда? — спросил мальчик с песочно-каштановыми волосами: — Ты не разыгрываешь меня?

Кассиопея покачала головой: — Конечно, я не разыгрываю тебя. Подожди, это ты разыгрываешь меня?

— Что? Нет!

— Тогда да, я выйду за тебя замуж, Ремус Люпин, — сказала Кассиопея, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос не дрожал.

Выражения их лиц идеально отражали друг друга. Оба с широчайшими улыбками на лицах и счастливыми слезами, стоящими в их глазах. Конечно, Ремус не так представлял себя делающим предложение любви всей своей жизни, но, по правде говоря, в реальности это было намного лучше. Им не нужен был ужин при свечах или лепестки роз, покрывающие землю, им просто нужно было быть там вместе, демонстрируя свои необузданные эмоции в полной мере.

Его руки дрожали, когда он надевал кольцо на палец Касс, их улыбки ни на йоту не дрогнули. Как только кольцо было надето, черноволосая девушка обвила руками шею Ремуса, почти сбив его с ног из-за того, насколько он был неподготовлен, но как только парень восстановил равновесие, он быстро обнял ее за талию, прижимая как можно ближе к своему телу насколько он физически мог.

— Я люблю тебя, Ремус Люпин.

— Я люблю тебя, Кассиопея Блэк.

***

— Мы расстались, — сказал Ремус с самым невозмутимым видом, на который был способен.

— Что?! — трое мальчиков, вошедших в общежитие, закричали, у всех были потрясенные лица, ну, у всех, кроме одного.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? — спросил Сириус, его глаза были сердитыми. Джеймс быстро положил руку ему на грудь, удерживая его от того, чтобы наброситься на оборотня.

— Мы расстались, — повторил Ремус. — Это довольно понятно.

На самом деле, они с Кассиопеей не расстались. На самом деле, они, вероятно, были счастливее и сильнее, чем когда-либо в своих отношениях, блестящее бриллиантовое кольцо, которое сидело на ее пальце, определенно говорило об этом. Но они не могли упустить возможность подшутить над своими друзьями, и, судя по всему, это работало очень хорошо.

— Как? Почему? Что? — Джеймс задавал все вопросы, будучи не в состоянии осознать тот факт, что лучшая пара во всем Хогвартсе — не считая его самого и его Лили, конечно — больше не вместе.

— Я не хочу говорить об этом, Сохатый, — сказал Ремус, натягивая одеяло на голову, чтобы скрыть довольную улыбку на лице.