Звезды (ЛП)

— Почему вы, ребята, так удивлены? — он недоверчиво продолжил: — Я довольно хорошо умею хранить секреты. Я храню твой, Лунатик, уже больше нескольких месяцев, — карие глаза Джеймса внезапно расширились от шока, на его лице появилась застенчивая улыбка.

Теперь пришло время всем повернуться к Ремусу, девочки уставились на него в замешательстве, в то время как мальчики нервно переводили взгляд с оборотня на мальчика в очках.

— Какой секрет? — спросила Кассиопея, глядя на своего парня с озадаченным выражением на лице. Сначала она предположила, что секрет был в состоянии Ремуса. Однако тот факт, что Джеймс добавил, что этот секрет существует всего несколько месяцев, заставил черноволосую девушку роиться в мыслях.

Лицо Ремуса побледнело. Его темные глаза расширились, когда он взглянул на Сириуса, практически умоляя друга помочь ему.

— Эм…

— Ремус — это…

— Беременнен! — воскликнул Сириус, он зажал Джеймсу рот рукой, заглушая его слова, чтобы они не достигли ушей Касс.

— Что? — Кассиопея посмотрела на своего брата с веселым блеском в глазах: — Ты сказал мне «пить и не летать», может быть, тебе стоит последовать своему собственному совету, Сири, — сказала она, прежде чем повернуться всем телом, чтобы посмотреть на Ремуса. — Что происходит?

Рот Ремуса открывался и закрывался, как у рыбы. Его глаза были полны беспокойства, поскольку он отказывался смотреть в глаза своей девушке:

— Я-я должен идти, — сказал он торопливо, и прежде, чем кто-либо смог что-либо сделать, дабы остановить его, он уже убегал от них, почти спотыкаясь о ноги, когда он исчез в толпе ликующих гриффиндорцев.

Кассиопея не могла отрицать беспокойство, поселившееся у нее в животе. Ее мысли путались, когда она думала обо всех возможных исходах секрета Ремуса. Был ли он больше не влюблен в нее? Хотел ли он расстаться? Он что, уезжает?

— Касс, — голос Сириуса даже не прозвучал в ее ушах, — Касс? Кассиопея!

Слизеринка, наконец, вышла из своего транса; ее широко раскрытые глаза смотрели на своего брата.

— В этом нет ничего плохого, я обещаю тебе, — сказал он, заметив глубокий взгляд ее глаз, — иди за ним.

Черноволосая девушка не пошевелилась. Она чувствовала себя так, словно ее ноги приклеились к траве. Девушка не хотела совать нос в то, что ее не касалось, возможно, причина, по которой Ремус не сказал ей, заключалась в том, что он не доверял ей эту информацию.

— Иди, — подбодрил ее Сириус, слегка толкнув в плечо, чтобы, наконец, заставить сестру двигаться, что, по-видимому, помогло, поскольку ее ноги, наконец, встали, сначала медленно пройдя, прежде чем она перешла на бег, проталкиваясь сквозь толпу.

— Может быть, ты не так хорош в хранении секретов, — наконец заговорила Лили, взглянув на Джеймса, он посмотрел на нее сверху вниз смущенным взглядом. — Я имею в виду, ты сказал мне.

— Ты сказал ей?! — голос Сириуса привлек внимание пары.

Джеймс вскинул руки, сдаваясь: — Я не хотел! Она спросила меня об этом!

Лили ахнула, толкая Джеймса в грудь: — Что? Нет, я этого не делала!

— Черт!

***

Кассиопея нерешительно толкнула дверь в Астрономическую башню. Выражение ее лица смягчилось, когда она заметила, что Ремус стоит на балконе, повернувшись к ней спиной. Должно быть, он услышал стук двери, потому что оглянулся через плечо. Его глаза слегка расширились, когда он заметил слизеринку.

— Ничего, если я войду? — голос Касс был мягким, когда она посмотрела в глаза Ремуса.

Парень тепло улыбнулся ей, кивая головой: — Конечно, — сказал он ей, наблюдая, как Кэсс закрыла за собой дверь и медленными шагами вошла в комнату дальше.

Когда она добралась до балкона, то ничего не сказала, поскольку тишина поглотила их на несколько минут. Девушка, вроде как, предпочитала тишину, а если все было тихо, это означало, что Ремус не расставался с ней. Сунув руку в карман, она вытащила мятую пачку сигарет, заметив, что у нее осталось только две, Касс положила одну в рот, прежде чем предложить последнюю Ремусу, который вежливо отказался.

— Я думал, ты бросила, — прокомментировал он. Его заявление не было злонамеренным, просто любопытным, когда он наблюдал, как девушка прикуривает сигарету и делает глубокую затяжку.

Кассиопея пожала плечами, не отрывая взгляда от земли внизу: — Я делаю это только тогда, когда у меня стресс, — призналась она.

Ремус прикусил губу, внезапно почувствовав, как в животе закипает чувство вины.

— Я…

— Скажи…

Они оба посмотрели друг на друга, тихо посмеиваясь.

— Давай ты первая, — кивнул Ремус с ободряющей улыбкой на лице.

Кассиопея вздохнула и отвела от него свои пронзительные голубые глаза, не желая смотреть на выражение его лица, когда она задала ему вопрос, который мучил ее разум:

— Ты хочешь расстаться?

Если бы она смотрела на него, то увидела бы полный шок на его лице. Темные глаза расширились, рот слегка приоткрылся, когда он выглядел озадаченным, прежде чем взор опечалился. Он ненавидел хранить от нее секрет и тот факт, что она предполагала, что он знал, что больше не сможет это скрывать.