Звезды - моё назначение (Тигр! Тигр!)

- Вещий, - предложил поэт. - Рукоплещет, хлещет, клевещет, трепещет...

- Мой опыт! Я забыл про мой опыт! - вскричал Формайл. - Доктор Кресчет! Доктор Кресчет!

Полураздетый, очертя голову, он влетел в лабораторию, сбив с ног доктора Кресчета, придворного химика. Когда тот попытался подняться, оказалось, что его держат весьма болезненной удушающей хваткой.

- Нагучи! - воскликнул Формайл. - Эй, Нагучи! Я изобрёл новый захват!

Формайл встал, поднял полузадушенного химика и джантировал с ним на маты. Инструктор дзю-до, маленький японец, посмотрел на захват и покачал головой.

- Нет, посалуйста, - вежливо просвистел он. - Фссс. Васэ давление на дыхательное горло не есть верно смертельное. Фссс. Я покасу вам, посалуйста. - Он схватил ошеломлённого химика, крутанул его в воздухе и с треском припечатал к мату в позиции вечного самоудавления. - Смотрисе, посалуйста, Формайл?

К тому времени Формайл был уже в библиотеке и дубасил библиотекаря толстенной "Das Sexual Leben" Блоха (восемь фунтов, девять унций), потому что у несчастного не оказалось трудов о производстве вечных двигателей. Он кинулся в физическую лабораторию, где испортил дорогостоящий хронометр, чтобы поэкспериментировать с шестерёнками. Джантировал в оркестр. Схватил там дирижёрскую палочку и расстроил игру музыкантов. Надел коньки и упал в парфюмированный пруд, откуда был вытащен изрыгающим страшные проклятья по поводу отсутствия льда. Наконец, он выразил желание побыть в одиночестве.

- Хочу пообщаться с собой, - заявил Формайл, щедро наделяя слуг оплеухами, и храпел, не успел ещё последний из них доковылять до двери и закрыть её за собой.

Храп прекратился. Фойл поднялся на ноги.

- На сегодня им хватит. - пробормотал он и зашел в свою гардеробную. Он подошёл к зеркалу. Глубоко вздохнул и задержал дыхание, внимательно наблюдая за своим лицом. По истечении одной минуты оно оставалось чистым. Он продолжал сдерживать дыхание, жёстко контролируя пульс и мышечный тонус, сохраняя железное спокойствие. Через две минуты двадцать секунд на лице появилось кроваво-красное клеймо. Фойл выпустил воздух. Тигриная маска исчезла.

- Лучше - пробормотал он. - Гораздо лучше. Прав был старый факир - мне поможет лишь йога. Контроль. Пульс, дыхание, внутренности, мозг.

Он разделся и осмотрел своё тело. Фойл был в великолепной форме. Но на его коже от шеи до лодыжек до сих пор виднелась сеть тонких серебристых швов. Как будто кто-то вырезал на теле Фойла схему нервной системы. То были следы операции и они ещё не прошли.

Операция стоила Фойлу 200000 Кр взятки главному хирургу Марсианской бригады Коммандос, и она превратила его в несравненную боевую машину. Каждый его нервный центр перестроили. В кости и мускулы вживили микроскопические транзисторы и трансформаторы. К незаметному выходу у основания позвоночника подсоединили батарею размером с блоху и включили её. Во всём его теле запульсировали электрические токи.

- Скорее машина, чем человек, - подумал Фойл. Он оделся, сменив экстравагантное облачение Формайла с Цереры на безликий тёмный комбинезон.

Фойл джантировал в одинокое здание среди висконсинских сосен, в квартиру Робин Уэднесбери. Это была истинная причина прибытия Четырехмильного Цирка в Грин Бэй. Он джантировал, очутился во тьме, в пустоте и провалился вниз.

- О, боже! - мелькнула мысль. - Ошибся?

Ударившись о торчащий конец разбитой балки, он тяжело упал на потрескавшийся пол, угодив в полуразложившееся тело.

Фойл брезгливо отпрянул, сохраняя ледяное спокойствие, и нажал языком на верхний правый коренник. Операция, превратившая его тело в электрический аппарат, расположила систему управления им во рту. Фойл нажал языком на зуб и периферические клетки сетчатки возбудились до испускания мягкого света. Он взглянул двумя бледными лучами на останки человека.

Труп лежал в квартире этажом ниже квартиры Робин Уэднесбери. Квартира была выпотрошена. Фойл поднял взгляд наверх. Над ним была десятифутовая дыра на том месте, где была гостиная Робин. Всё здание пропахло гарью, дымом и разложением.

- Разграблено, - прошептал Фойл. - Всё разграблено. Что случилось?

Эпоха джантации сплавила бродяг, попрошаек, бездельников, весь сброд всего мира в новый класс. Они кочевали вслед за ночью, с востока на запад, всегда в темноте, всегда в поисках добычи, остатков бедствий, катастроф, в поисках падали. Как стервятники набрасываются на мертвечину, как мухи облепляют гниющие трупы, так они наводняли сгоревшие дома или вскрытые взрывами магазины. Называли они себя не иначе, как джек-джантерами. Это были настоящие шакалы.

Фойл вскарабкался по обломкам в коридор верхнего этажа. Там расположились лагерем джек-джантеры. На вертеле жарилась туша телёнка. Искры костра через дыру в крыше вылетали высоко в небо. Вокруг огня сидели с дюжину мужчин и три женщины - оборванные, грязные, страшные. Они болтали на кокни - кошмарном рифмованном слэнге шакалов и сосали картофельное пиво из хрустальных бокалов.