Звезды на ладони

Стола как такового не было – лишь барная стойка, за которой сновала пара шустрых официантов. Везде стояли подносы с канапе, паштетами и пирожными.

Лиля с Надей взяли по бокалу мартини и отошли к окну.

– Вон, в том углу, видишь? В черном костюме... Это Антон Гвоздь, молодой, но очень перспективный юрист. Между прочим, не женат. У тебя есть шанс, Надя! Как тебе?

Надя посмотрела на юриста.

– Ну, ничего... – пожала она плечами и вдруг засмеялась.

– Ты чего?

– Представила, что вышла за него замуж и взяла его фамилию, – смеясь, сообщила подруге Надя. – Надежда Гвоздь. Звучит, а?

– Дурочка, при чем тут фамилия? – Лиля потянулась за многослойным канапе. – Ты, между прочим, свою не меняла, когда за Прохорова замуж выходила...

– Умоляю, если не хочешь испортить мне вечер, то не напоминай о Прохорове!

К ним подошел небритый мужчина в свитере и джинсах – образец богемного стиля.

– Лиля, детка, сто лет тебя не видел... – сердечно поцеловал он Лилю.

– Надя, это Артур Сипягин, он фотохудожник. Артур, это Надя, она занимается переводом художественной литературы...

– У нас много общего, – Артур схватил Надю за руку, поцеловал ее, прикоснувшись колючей щекой, стал смотреть пристальным и цепким взглядом, точно раздевал. – В вас что-то есть, Надя. Яркие цвета, нежная кожа... Ренессанс... Ближе к зиме у меня намечается выставка – я бы вас взял в модели. Не хотите сфотографироваться?

– Я подумаю! – засмеялась она.

– Надька, Артур очень известная личность, его работы публикуются во многих журналах, – светским тоном сообщила Лиля.

– Айн момент... – Артур вдруг вскочил, сунул Наде визитку и куда-то убежал.

– Он тебе как? – тут же спросила Лиля.

– Ничего, – пожала плечами Надя.

– Дурочка, он классный! Только сразу предупреждаю – это ненадолго, такой уж у него характер. Возможно, только на один вечер.

– Ну и ладно! – отчаянно согласилась Надя. От мартини она почувствовала себя храброй и независимой. Она была готова на все, лишь бы забыть Леона Велехова! Ну, и заодно стереть ненужные воспоминания о сегодняшнем визите Прохорова. – Ой, а это кто там, возле колонок? Какой милый...

– Дурочка, это Жени, она трансвеститка!

– Женщина? – удивилась Надя.

– Ну да! Вернее, была ею. А что, можно вас познакомить... Или такое приключение для тебя чересчур экстремально?

В это время к ним подобралась Зина Трубецкая, хватавшаяся по пути за спинки кресел для поддерживания равновесия на своих обычных бесконечных каблуках.

– Лилечка, как ты тут, мое золото? Почему Адама с собой не захватила?

– Зизи, ты знаешь, Адам не тусовщик, он на такие мероприятия не ходит...

– Разве?.. – многозначительно подняла брови Зина. На ней был очередной бурнус, сегодня – желтого цвета – и золотой тюрбан из парчи с шуршащим, перекинутым на грудь концом. Надя вдруг в первый раз заметила, что бровей у Зины нет – лишь искусно нарисованные карандашом стрелки на надбровных дугах.

– А то ты не знала! – сердито воскликнула Лиля.

Зина явно что-то знала.

– Его, говорят, два дня назад видели у Мардарьевского, на одном приеме... – равнодушно сказала Зина, усаживаясь в кресло.

– Ну и что? – вдруг разозлилась Лиля.

– Мардарьевский – это гендиректор «Севзапнефти», – пояснила Зина.

Надя слушала их обеих, ничего не понимая.

– Адам – деловой человек. Он бывает у многих, – сквозь зубы произнесла Лиля и схватила у проходящего мимо официанта бокал с подноса. – Твое здоровье, Зизи...

– У Мардарьевского дочь Дарина, девятнадцати лет, – Зина тоже цапнула себе бокал.

– Ах, ты об этом... – громко засмеялась Лиля. – Ой, Зиночка, я давно его не ревную! Да и он меня тоже. Мы свободные люди и не делаем драмы из обычного флирта...

Зина Трубецкая заерзала на кресле, шурша парчой и звеня золотыми подвесками.

– Лилечка, ты кое-что упускаешь из виду, – ласково обронила она, опрокинув в себя бокал. – С дочерью Мардарьевского нельзя флиртовать. На ней можно только жениться.

Лиля так захохотала, что пролила мартини на свое розовое платье.

Зина Трубецкая, увидев кого-то в толпе, шустро поднялась на ноги и заковыляла в ту сторону.

– Что такое? – спросила Надя, помогая Лиле найти салфетку, чтобы промокнуть пятно. – С чего ты вдруг разволновалась? Адама ревнуешь, да?..

– Вот еще! – засмеялась Лиля еще громче. – Делать мне, что ли, нечего...

Но с этого момента вечеринка покатилась под откос. Лиля начала поглощать мартини в таком количестве, что очень скоро едва могла стоять на ногах. Она хихикала и твердила всем подряд, что ей на все наплевать и что она современная женщина без комплексов...

Неожиданно из толпы снова вынырнул Артур.

– Все, Лильке больше не наливать! – строго заявил он. – И вообще, мне тут надоело. Поехали ко мне.

«Будь что будет!» – решительно подумала Надя. Вдвоем с Артуром они подхватили Лилю под руки (та еще умудрилась по пути схватить со стойки початую бутылку какого-то ядовито-синего ликера и не хотела ее выпускать из руки) и такой тесной компанией вышли из дома.

Лилю затолкнули на заднее сиденье потрепанного «Вольво» Артура. И она отчаянно пила ликер прямо из горлышка и хохотала... Отнять у нее бутылку не было никакой возможности.