Звезды нового неба

– Вы чрезмерно сгущаете краски, – разгон кабины закончился, и мы поплыли по воздуху, не прекращая дискуссии, – я никогда не рвался к власти и не стремлюсь злоупотреблять ею из какого-то извращенного удовольствия. Просто сейчас такое решение было бы самым быстрым и…

– … и самым грубым, – Борис усмехнулся, – коли у тебя имеется кувалда, то это еще не значит, что ею надо пользоваться каждый раз, когда требуется шуруп закрутить. Так можно разучиться с инструментами обращаться. Ты же всегда предпочитал аккуратность и точность, разве нет?

Кабина вздрогнула, поменяв местами пол и потолок, и начала замедляться. Мы с Борисом плюхнулись на мягкую обивку друг напротив друга. Молчаливый Гильгамеш приземлился у боковой стенки. Он внимательно следил за нашей перепалкой, но предпочитал не вмешиваться.

– Что это Вас вдруг на нравоучения потянуло? – я бы и рад был сказать что-нибудь по существу, но никак не мог подобрать достойных аргументов. В словесных дуэлях, даже без помощи обсценной лексики капитан оставался гораздо сильней меня.

– Я не люблю в людях разочаровываться, и мне неприятно наблюдать, как легко хороший человек подхватывает и намазывает на себя все дерьмо, которое встречается ему на пути, – Борис покачал головой, – зачем? Ты же не карабкался вверх по канализационным трубам власти вместе с другими, зачем тебе становиться таким же засранцем? Ты – не они. В отличие от них, у тебя имеется счастливая возможность оставаться собой.

– И что Вы предлагаете?

– Если ты считаешь, что та грязь, в которой с головы до ног перемазаны все, кто обращается во властных кругах, тебя не коснулась, то докажи это. Докажи, что еще не разучился шурупы заворачивать.

С глухим металлическим лязгом лифт остановился, прибыв на жилой уровень. Люк распахнулся, и до моих ноздрей донесся еще один манящий аромат – запах с кухни Жана. И в этот момент я даже подумал, что вполне возможно все мои злоключения не были напрасны, коли в конце меня ждало такое вознаграждение. Мои ноги сами двинулись в сторону столовой, но тут со стороны рубки донесся чей-то крик.

– Капита-а-ан!

– А воспользоваться связью гордость не позволяет, да? – проворчал Борис и снял с пояса рацию, – первый здесь.

– Босс опять Вас вызывает, – послышалось в ответ, – хочет с Олегом поговорить.

– Сейчас будем, – старик убрал рацию обратно, – извини, юнга, но с ужином придется обождать, и сперва уважить начальство, иначе оно будет бесконечно нам аппетит портить.

– Ладно, как скажете, – я оставил сумку около лифта и побрел за Борисом в рубку, – а кто это там так орал? Денис, что ли?

– Денис? Какой… а, нет, не он. Это Толик. Дениса оставили на «Берте» только до конца той вахты, а жаль. Мы с ним неплохо сработались. А потом босс сосватал нам вот это, – Борис кивнул в сторону рубки и скорчил брезгливую мину, – Толик приходится ему не то внучатым племянником, не то троюродным кузеном, черт его разберет, но отвертеться не было никакой возможности.

– Чем он Вам так не угодил?

– Да он полнейший бездарь! Ноль, а не связист! Даже несущую по Крейбеку транспонировать не умеет, – мы дружно рассмеялись, – пока он смирно сидит, ничего не трогает, и работает тупым автоответчиком, то вполне меня устраивает. Однако я с ужасом ожидаю момента, когда что– нибудь придется перенастроить. Да и он, как мне кажется, тоже.

– Его к вам в качестве наказания сослали, что ли? Как в штрафбат?

– Почему так? – Борис попытался придать своему лицу невинное выражение, но вышло у него неубедительно, – скорее уж из-за тройного оклада.

– И что Вы собираетесь с ним делать?

– Понятия не имею, – Борис пригнулся, шагнув в дверь рубки, – ну, что за пожар тут у вас?

Тощий кучерявый паренек, сидящий в моем кресле, молча кивнул на экран, где красовалась физиономия Гершина, который всем своим видом выражал раздраженное нетерпение.

– У меня есть разговор к Олегу, – оживился мой бывший босс, увидев меня, – присядь-ка на минутку.

Толик выпрыгнул из кресла, уступая его мне, с такой прытью, словно я был английской королевой. Не знаю, какими байками кормили его Борис и компания, но паренек буквально пожирал меня глазами, словно внезапно материализовавшуюся перед ним легенду. Я уселся на его место, ощутив странный приступ ностальгии от вида своего уже слегка подзабытого рабочего места.

– Я Вас внимательно слушаю.

– Мне крайне интересно знать, кто и на каком основании вдруг начал распоряжаться «Бертой» без моего ведома? – Гершин старался говорить спокойно, но это давалось ему с трудом. Он явно был на взводе, – это все еще моя драга, в конце концов!

– Это решение было принято Советом Безопасности по моему представлению. И, прошу заметить, речь идет лишь о рекомендации, а не о прямом распоряжении. Окончательное решение по-прежнему остается за Вами.

– Рекомендации, ага! Из диспетчерского центра мне уже прислали согласованный маршрутный лист, на утверждение которого обычно два– три дня уходит!

– Согласен, некоторая несогласованность действий имеет место, но это еще не повод…