Звезды примут нас

Тираж книги достаточно скромный по здешним меркам — всего тридцать тысяч экземпляров Вот уж действительно — всё познаётся в сравнении; в «те, другие» времена любой «сетевой» автор душу продал бы за такую скромность! Тем не менее, книга появилась на прилавках и в первый же день была раскуплена без остатка. Фантастику, как впрочем, и исторические романы в СССР любят, читают и сметают с полок в мановение ока, только успевай выкладывать. Теперь жди потока читательских писем в редакцию, откуда их обязательно перешлют автору — здесь и эта традиция ещё не забыта. А мне кроме не такого уж и жалкого гонорара (никаких «через 60 дней по реализации тиража»!) прислали пачку авторских экземпляров — четырнадцать штук, упакованных в коричневую рыхлую бумагу и перетянутые бечёвкой. Посылку доставил по нашему московскому адресу курьер — хорошо, что мама была дома и смогла её принять. Один из экземпляров я, как и обещал, отдал дедуле, ещё полдюжины раздарил в Центре Подготовки. Три же взял с собой на «Гагарин», несмотря на довольно строгие ограничения по весу — имею я, в конце концов, полное право потешить собственное эго, подписывая подарочные книги?

На орбиту я отправился не один, а в компании Юльки — кажется, мы все уже успели забыть её настоящее имя, «Лида», и иначе её не называем. Остальные ребята уже там, а она, смотри-ка ты, задержалась, дождалась моей скромной персоны, невзирая на не такие уж и мелкие бюрократические сложности, с которыми неизбежно связана подобная отсрочка. Когда я спросил: «зачем было так напрягаться, я бы и сам прилетел через несколько дней?», она недовольно фыркнула: «а ты, конечно, хотел бы, чтобы это была твоя ненаглядная Лань?» Я принялся оправдываться: «Ну что ты говоришь Юль, ты же знаешь, как я рад, что ты из-за меня…» и напоролся ещё на одно кошачье фырканье и язвительное: «Очень надо было из-за тебя напрягаться! Просто надо было побывать дома, мама…. Ну, в общем, семейные дела, так уж совпало. А ты что себе вообразил?»

Я постарался поскорее замять тему, благо, был повод: беседовали мы в зале ожидания «Королёва» (на новых «батутодромах» есть уже и такое! Глядишь, скоро и магазины «дьюти фри» появятся…), и как раз объявили посадку на лихтер до «Гагарина».

«…Да, женщины… — вздыхал я, шагая к оранжевому с белым автобусу, который должен отвезти нас к стартовому „батуту“. — И возраст тут роли не играет — она, похоже, до сих пор не может мне простить того приглашения китаянки на выпускной. Что ж сам виноват, думать надо было головой…»

Бритька трусит рядом и время от времени с подозрением косится на клетку-перевозку, которую я качу перед собой на тележке вместе с багажной сумкой. Лохматая зверюга уже опытная космическая путешественница, и отлично знает, что перед посадкой в лихтер я заставлю её забираться туда, несмотря на все протесты. Кстати, пока я валялся на больничной койке, ко мне приезжали специалисты с завода «Звезда», где разрабатываются и выпускаются разнообразные системы жизнеобеспечения для высотных полётов и, в том числе, космические скафандры, от самого первого гагаринского СК-1 до суперсовременных «Пустельги» и «Неясыти». Ко мне они приехали не в гости, а по делу — руководство завода распорядилось в инициативном порядке разработать персонально для Бритьки собачий аналог «Скворца».

Управились они на удивление быстро. Пока я прохлаждался на больничной койке, отец отвёз Бритти в подмосковное Томилино, где располагаются завод и КБ, и там с неё сняли все положенные мерки — весьма длительная и замысловатая процедура, утомительная даже для человека, чего уж говорить о собаке! Судя по рассказам отца, визит хвостатой клиентки наверняка войдёт в местный фольклор. За первым визитом последовали ещё два, на примерки — и в результате, когда подошёл срок нам обоим отправляться на орбиту, космическая амуниция для лохматой зверюги, успевшая уже получить шутливое название «Скворец-Гав», уже была готова и ждала своего часа. Так что, перед тем как запихнуть Бритти в «переноску», её предстоит ещё облачить в гермокостюм. Между прочим, то ещё приключение: собака уже проходила эту процедуру, что не вызвало с её стороны ни малейшего понимания — наоборот, хвостатая бестолочь, как могла, брыкалась, выворачивалась и скулила, сетуя на жестокое с собой обращение. Ну, ничего, пускай привыкает, статус собаки-космонавта обязывает…

…Кстати, о хвостах. Нестандартный покрой «Скворца-Гав» подразумевает особый матерчатый рукав для этой важнейшей части собачьего организма, и запихать его туда — это особая, тоже нестандартная задачка. Зато, когда это сделано — хвостом можно вилять, во всяком случае, пока в гермокостюм не подадут избыточное давление, и труба, где он помещается, не надуется, превратившись в твёрдую, еле гнущуюся палку, и не станет цепляться, за что попало, например, за кромки люков или ноги каждого встречного.