Звезды Тянь-Шань

«Шутник», — подумал я, но поскольку дедушка не реагировал, я сделал вид, что меня это не беспокоит. По мере приближения к домам число «шагающих» стало прибавляться. Я не выдержал и непринужденно повернулся к ним. Мое удивление было безгранично, когда я увидел… что никого там нет. Страха не было, так как я был насыщен полем Радостного Яна. Было любопытство, но я взглянул на спокойное лицо дедушки и сдержал себя от вопросов. На первой линии с домами опять резко сменилось поле. Это была Чи, соответствующая группе Радостного Яна. Теперь дома и дворики не казались больше таинственными. Жизнерадостное солнце заливало их радостным светом. Было такое ощущение, что жители где-то там в стороне собрались на светлый праздник и временно оставили свои дома. Дома тихо купались в чистоте и солнечных лучах. Мирно летали… я стал рассматривать, пчелы это такие огромные или осы? Пройдя все селение, кроме цветистых бабочек и пчел я не увидел больше никого, но во двориках росли цветы. Мы вышли за селение. Созерцание и прелесть этого восприятия закончилось. Стало слегка грустно в той приятной печали, когда уходит солнечное лето.

Теперь деструкции нет, отметил я, так как речь идет об энергетических полях, но вот эффект топота ног меня потряс уже в новом ощущении. Если при входе в селение топот был основан на полях страха, то здесь он приближался навстречу в какой-то смутной и глубокой грусти. Поскольку я знал, что за этим энергетическим состоянием по созидательному ходу Чи последует или апатия, или «утро», то я выбрал второе. Глянув мельком на дедушку, я понял, что он тоже выбрал такой же энергетический ход.

— Удивлен? — спросил он.

— По полям Чи и переходам не удивлен — селение расположено в естественной охранной зоне гор. Шумовой эффект с топотом ног меня удивил, но не более. Разберемся. Больше всего удивляет отсутствие в селении людей и животных.

— Может быть сейчас поймешь, — сказал дедушка, и мы свернули налево, где шумно бурлила горная река. Дедушка пошел сквозь кустарник, пока не привел к роднику. Родник не отличался ничем от многих здесь в горах. Вот только на песке пили воду огромные пчелы. Я зачерпнул воды и напился. Смена состояний волной пошла в сознании. Такой эффект знаком иным, когда им доводилось выпивать граненый стакан водки на голодный желудок. Правда, это только сравнение. Состояния были иные. Да и водки не было в роднике. Это была обыкновенная, сверкающая на солнце и просматриваемая в глубину до мелких камушков вода.

— Понял? — спросил у меня дедушка.

— Да, — ответил я, — мельчать стал народ. Губительным стал подобный богатырский напиток и сложнейшие поля Чи, которые окутали это селение. Но кто же ухаживает за домами? Кто-то надеется, что род еще вернется в богатырские места.

Дедушка молчал. Без его ответа я знал, что это дело рук тех самых старцев.

— Кто же обосновался здесь? — вновь спросил я, — таких мест в горах Тянь-Шань немало, но люди инстинктом избегают их. Губительные места славились в Тибете и назывались там Шамбалой. Правда, говорят, что в Шамбале живет таинственный люд, а здесь…

— Вечером узнаешь, — не без волнения сказал дедушка.

«Одно дело спортзал, — подумал я, — другое дело — вся жизнь в спортзале. Да и спортзал здесь для физиологических процессов, а не для мышц.»

Мы вновь вышли на суживающуюся дорогу. Боковая тропинка повела нас в горы. Она уже изрядно заросла, но кто-то изредка ходил по ней.

Вдруг я ощутил пустоту. Дедушка весь как-то изменился и посмотрел на меня с сомнением.

— Место тренировок, что-ли? — как можно непринужденнее спросил я его.

— Эти тренировки — на гране жизни и смерти, — очень серьезным и поэтическим тоном ответил он.

Перед нами высились крутые и какой-то странной грядой скалы. Узкая тропинка вползла в них. Растительности почти не было на скалах, что редко бывает в горах Тянь-Шань.

«Что только не создаст природа», — подумал я, а сам искоса наблюдал за дедушкой. Нет, я не смотрел на него. В энергии Чи есть то же состояние «подглядывания». Дедушка как-то изменился весь, он был очень серьезным и напряженным, что, как мне показалось, не очень личило ему. Мы простояли еще минут десять. Наконец он, не глядя на меня, сказал:

— Мы пойдем туда завтра.

Мы, как сговорившись, разом повернулись и пошли по тропе.

«Вот и отлично, — подумал я, — может быть Эдика с Абдыбаем позволено будет прихватить. Интересно все-таки. Тренировку получат не на гирях и не в интеллектуальных беседах.»

Эффект шагов сзади повторился.

— Это я не могу разгадать, — сказал я дедушке.

— Думай, — ответил он. — Это проще, чем гонять вскачь лошадей.

«Ну что ж, если легче, чем владение энергией Чи, тогда и думать не надо, — усмехнулся я про себя, — это что-нибудь из области физики. Возможно, объемное эхо.»

— Ты, наверное, думаешь — эхо, — сказал дедушка. — Все вы молодые так. Здесь тоже Чи, но свойства этого Чи создаются неживой природой. А как же ты собрался идти туда, что ты назвал спортзалом?

— Я много бывал в горах и знаю эффекты живой и неживой композиции Чи, но с таким эффектом преломления звука в живой объем я столкнулся впервые.