Звезды Тянь-Шань

Сун Лунь давно вынашивал крамольную мысль. Хотя, точнее, эта мысль появилась после того озарения сознания, когда он почувствовал, что сознание и есть бог. Эта мысль содержала в себе то, что сознание может родить в себе мир, не зависящий от тел внутреннего мира и внешнего. Этот новый мир и сознание будут одним и тем же, но живым.

«Прекрасное состояние, в котором я пребывал как бог, — думал он. — Но затем я проголодался и кто-то должен меня кормить. Сознание, ощутив себя богом, осталось рабом у своих же частных условий. Что если условия и сознание будут одним и тем же. Но не так, как, допустим, у пчел, а без конфликтных ограничений.»

С яркостью, равной озарению, он четко осознал, что это «пустое» место и есть то условие, где можно проверить подобную мысль. Он сел на камень и сосредоточился. Опыт для него предстоял небывалый. Вряд ли у кого-нибудь в мире случалось подобное. Чем гарантировать связь сознания с жизнью?

Скорее порывом, чем осмыслением Сун Лунь встал и пошел к пустому месту. С каждым шагом он старался больше и больше залить себя Чи. Он насыщал Чи горы и небо и накрепко связывал внутренне с внешним. Но как только он подошел к пустому месту, тело сначала стало каменным, он рухнул на землю и вдруг испытал огромную легкость в царстве тьмы. Маленькая ниточка жизни вдоль позвоночника тянулась к сознанию и была сознанием. Во внешнем теле было отражение этого.

Сколько времени пролежал он, неизвестно, но то, что он умер, он знал наверняка.

Вдруг сознание засветилось и стало разгораться. Ясная истина в непосредственности сияла в сознании. Она разрослась до размеров, когда жизнь стала полной. Но она продолжала расти и беспредельный свет озарил все его существо. Как долго он пробыл уже в этом состоянии, Сун Лунь не знает, не знает он и как очутился далеко в долине. Но помнил он все. Сун Лунь стал замкнутым, необщительным. Он все чаще и чаще стал ходить в горы и искать другие подобные места. Таких мест с разной силой воздействия он находил много. Но разобраться в них было трудно. Он помечал их особой меткой, высекаемой в граните так, чтобы ни дождь, ни ветер не стерли их.

Но как разобраться в Чи? Где искать ответ? В чем будет подсказка?

Я смотрел на дедушку и мне было также трудно понять, почему Сун Лунь не мог найти ответ на этот вопрос, который я считал пустяком, с позиций Чи.

Однако идея Сун Луня об автономности сознания была оригинальной. Утопическая, но сказочно привлекательная. Сознание не само по себе одно, а жизнь — другое. Сознание и жизнь с ее частностями — это одно и то же. Меняется ум и меняется сознание. Меняется возраст и меняется сознание. И если сознание способно переродиться, то оно не оттолкнет от себя «низшее», чужое, а снимет в себя его сущность. Поэтому, если автономия сознания произошла бы, то человек перестал бы дышать и есть, но свойства этих информационных изменений продолжались бы. Я думал на местами «сборки» состояний, которые находил Сун Лунь:

«Какие они? Комплексы ли состояний ТАО или комплексы ХУМ? А может быть та полнота, о которой я давно мечтал, найти ее во внешнем теле?»

— Мне будет несложно объяснить законы Чи, — уже вслух я обратился к дедушке. — Но там есть специфические названия. Не запутать бы Вас.

Я знал, что ошибки в Чи потянут за собой деструкции. Ошибки обычно возникают при контактной передаче опыта. Это как в переводе текста с санскритского языка. Переводов может быть сколько угодно. Все зависит от способностей в йоге и от степени владения Раджа-йогой переводчика. Поэтому я уже встречался со смехотворными переводами санскрита и волновался, как бы в данном случае не произошло то же самое.

«Кто будет переводчиком движений моего Чи? — смотрел я на Дуна и дедушку. — Здесь заколдованный круг. Не владея так как я Чи, они не скопируют точное знание. А если бы они владели как я или лучше, то им мое знание не нужно.»

Я углубился в медитативное размышление и вдруг четко увидел картину обучения.

«Йога Символов!» — вспыхнуло у меня в сознании. Одну йогу я уже сочинил и проверил с китайцами. Это — Йога Пульсирующего Космоса. Я проверил на себе работу «сердечного пульса» по меридианам, чакрам и предложил это Лао Гуну. Лао Гун был восхищен. Эффект от сердечного пульса был несравненно мощнее, чем от игл и прижиганий. Да, дело даже не в эффекте. Здесь было принципиальное различие. У того, кому втыкают иглы, сознание каким было, таким и остается. Здесь же сознание присутствует в месте сердечной пульсации, а, следовательно, видит и постигает внутренний мир. С позиций самого сознания, это и есть снятие энергетических процессов, о которых не подозревал Сун Лунь. Зрящий внутренний мир, зрит Чи вдвойне. Отныне о болезнях не может быть речи.

«Но как я буду обучать биоэнергетической астрологии их? У меня мало времени для контакта с этим народом.»

Я знал, что они с радостью бы согласились, если бы я предложил у них остаться. Но мое дело — не учительствовать, а постигать. Я решил дать им схемы биоэнергетической астрологии и стал их тут же разрабатывать в уме. Вскоре было все готово.

* * *