Звезды Тянь-Шань

— И людей тоже. Разве мы говорим с позиции курицы? В горах, или в небе, или в лошади мы видим свой характер. Кстати, и свою физиологию. Например, на ТАО включается своя физиология, а на ХУМ своя. Кроме того, они не совместимы.

— Ну, а что там насчет Шамбалы? — решил идти дальше Эдик и поднялся.

— Если ты полностью разобрался в ТАО и ХУМ, то вперед, — засмеялся я, так как за этими двумя стоят судьбы, настроения, характеры, здоровье, счастье и несчастье.

— Разобрался, — вдруг твердо сказал он. — ХУМ уже имеет прототип и его называют ЭГО, только в ЭГО нет физиологии и его ругают, а ты говоришь: «ХУМ — кормилец, ХУМ — хранитель».

— Надо быть недалеким фанатиком линейных конструкций, чтобы ругать то, что тебя кормит. Кроме того, ЭГО базируется на равно необходимой физиологии. Выкинь-ка печень или сердце…Кстати, это органы ХУМ.

— Вот тебе на! А все призывают к сердечности и ругают ЭГО, — крякнул Абдыбай.

— Все это интеллектуальное недомогательство, за которым скрыта заинтересованность.

Я вел их, ориентируясь на изменение полей, точнее, по изменению состояний Сознания.

— Здесь ТАО и ХУМ дифференцируются, — остановил я их среди сложной конфигурации гор. — Представьте себе не свернутую, а развернутую пирамиду. Каждая гора не сама по себе. Она является результатом и создает результат, но со своей особенностью. А теперь посмотрите вон на то странное место.

Нежное озерко отливало всеми цветами. Все торжествовало здесь большим праздником. Но не везде.

— Хорошо как, — сощурился на солнце Эдик.

— Хорошо, — согласился я. — А кое-где даже слишком.

Начнем с большого. ТАО и ХУМ вам известны. Делайте так, как я вам буду говорить. Батыр попал в деструкцию. Мы будем благоразумнее. Научите себя отпускать тут и теперь.

Абдыбай бросил руки и стал дрыгать ногами, как это делают спортсмены.

— Нет. Это не подходит, — остановил его дерганье я. — Отпустить! Отпустить, а не размазывать и не расслаблять. Сели прямо. Бросили себя к солнцу вширь. Пьем нежно прану. Свобода, легкость, полет и никакой размазни! Запомните, нет релаксации! Нет размазанности! Нет напряжения! Вдох нежный, таинственный, счастливый! Вдох беспредельный! Вдох не ради вдоха, а ради праны. ТАО имеет условия и эти условия — Свобода.

Я радовался их проникновению в это.

— Абдыбай, здесь не лесоповал. Здесь нет труда. Свобода! Легкость! Вдох, как взлет Птицы Праны к Солнцу! Эдик, не гни спину. Как легкий цветок, как тростник, тянущийся к солнцу, к свободе.

Прошло около часа.

— Ну, а теперь пойдем. Но сперва два слова. Что бы нового не проскользнуло в вас, не пугайтесь. Что бы странного не ощутили вы, не пугайтесь. Во все необычное вливайте прану, радость, счастье, свободу. И неограниченный простор, широта. Огромный обзор. Так и поддерживайте свое сознание непрерывно. Шли мы не долго. Я увидел огромного муравья и усмехнулся. Этот — тренированный. Огромные ромашки на песчанике удивили Эдика. Вода струилась радужными каплями по камушкам.

— Пейте так как я вам объяснял. Этот напиток богатырей не для каждого, — обычным тоном сказал я им.

— О, — начал Абдыбай, но я тут же прервал его.

— Не говорить, не думать! Не поедайте состояние интеллектом.

Все шло хорошо. Я вывел их на чистую, но пустую полянку.

«Рисковать или нет? — думал я. — Опыта у них нет. А что, впрочем, им грозит? Деструкция? Абдыбай тренирован, но в мышечно-силовом варианте. Эдик занимался Джиу-джитсу, каратэ. Это лучше. Он знает энергию Чи. Но как? На каком уровне сами тренеры? Не заложили ли они в его рефлексию деструктивные ходы Чи?»

— Стой! — вслух сказал я. — Это не Шамбала, но сделаете пробу. Все, чему я вас научил, будет основным фоном, соком, в котором вы должны купаться. Остальное будет рисоваться само на месте Сознания. Не вмешивайтесь в это мыслью.

— Что это будет? — спросил Эдик.

— Вот видишь, опять ты как аксиомой считаешь, что все можно переложить на гармошку ума. Будет Большое ТАО, возможно Самадхи. Это неведомые обыденному человеку состояния Сознания.

Мы вошли в фокусированное пространство и я их посадил ровно и удобно. Убедившись, что внутренние органы у них расположились и перевели свои функции в режим раскрытия, я отошел в сторону и начал наблюдать.

«Деструкция возможна, — смотрел я на них и размышлял. — Эдик сильно интеллектуален. Это — ХУМ. Он теперь у него в рефлексии. Интеллект может завернуть энергетические поля на себя. Будет наложение ТАО на ХУМ. Это — деструкция. Абдыбай по характеру относится к активному ХУМ, да еще книг начитался о победе, приоритетности, выигрыше, о правильном, высшем, духовном. Это — упражнения в ХУМ. ХУМ коварен в своих разновидностях закрытия человека: речь, характер, тренировки, социальные отношения…»

Эдик стал двигаться во внутренних связях и вдруг лицо его просияло.

«Нашел согласие между внутренней и внешней мозаикой связей», — успокоился я и посмотрел на Абдыбая. Он стал оседать спиной, но держал лопатки и плечи в ТАО.